— На южной стороне нет никакого базового лагеря, — прокаркал я. Звук был такой, будто кто-то скреб когтями по классной доске.
— Уже есть, Джейк, — возразил Дикон. — Кен уже неделю или даже больше поднимается оттуда, чтобы ставить для меня веревки и палатки на Южном седле. — Он посмотрел на Реджи. — Для нас.
— Южное седло, — повторил я, морщась от боли. За последние девять месяцев я столько раз слышал фразу «Северное седло», что мне просто не приходило в голову, что у Эвереста может быть Южное седло — или что это словосочетание вообще может что-то означать.
— Непал закрыт для иностранцев, — сказала Реджи. — Вас посадят в тюрьму, Ричард.
Дикон еще раз покачал головой.
— У Овингса там есть друзья. На его ферме в долине Кхумбу работают больше ста местных жителей, и он уважаемый человек. Кен принял буддизм в тысяча девятьсот девятнадцатом — по-настоящему, а не так, как я, медитировавший утром, а днем стрелявший в немцев, — и многие в Непале считают его святым. Он меня пристроит.
Реджи долго смотрела на него, не говоря ни слова.
— Почему вы хотите скрыться от всего, Ричард? Оставить все, что вам знакомо?
Дикон тоже помолчал, а когда заговорил, голос его звучал хрипло:
— Мне кажется — как вы однажды прекрасно выразились, Реджи, — что мир устал от меня, и не только в буддистском понимании. Все лучшее, что было во мне, так и не вернулось с войны.
Реджи потерла щеку и посмотрела на белую пирамидальную вершину, сверкавшую над головой Дикона.
— Я исполняла свой долг — Бромли и гордого бритта, — с тех пор, как в девять лет приехала в Индию, — сказала она. — Я стала управлять чайной плантацией в четырнадцать и продолжаю управлять ею до сих пор. Доходы от этой плантации поддерживают дом Бромли в Англии. Когда мне было двадцать шесть, я вышла замуж за старика, которого не любила — ради денег и сохранения плантации. Лорд Монфор умер, прежде чем я успела узнать его… а он никогда даже не пытался узнать меня. Я устала исполнять долг.
— О чем вы, Реджи? — спросил я.
— О том, что хотела бы взойти на вершину Эвереста и не отказалась бы потратить пару лет на знакомство с запретным Непалом, Джейк.
— Я пойду с вами, миледи, — сказал доктор Пасанг.
Реджи коснулась его руки.
— Нет, друг мой. На этот раз вы не пойдете со мной. Джейку нужно в базовый лагерь и в Дарджилинг. Мы должны передать эти фотографии куда нужно. Я никогда вам не приказывала, мой дорогой Пасанг, и теперь лишь прошу вас сопроводить Джейка вниз и вернуться на плантацию, а я пойду своим путем.
У Пасанга был такой вид, словно он собирался вступить в спор, но затем шерпа молча опустил голову. Его темные глаза влажно заблестели — наверное, от ветра.