Из бального зала донесся приглушенный синкопированный рокот барабанов, громыхнули тарелки — и грянул выстрел. Карлайл так и подпрыгнула на месте. Стилет выпал из пальцев мисс Хендерсон на ковер. Подтвердив, несмотря на раздражение, полезность долгой работы гувернантки с нею, Фелисите подошла и подняла стилет.
— Это всего-навсего твой дядя развлекается, — пояснила леди Пестерн, повернувшись к Карлайл.
— Я должна немедленно пойти и извиниться перед Карлосом за отвратительное обращение с ним, — бушевала Фелисите, с обидой глядя на Карлайл, но в ее голосе прорезались нотки неуверенности.
— Если и есть перед кем извиняться, — возразила ее мать, — то только перед Карлайл. Мне очень жаль, Карлайл, что вам пришлось подвергнуться этим, — она сделала выразительный жест, — поистине непереносимым знакам внимания.
— Боже правый, тетя Си, — в смущении начала было Карлайл, но ее прервала Фелисите — разрыдалась и выбежала из комнаты.
— Я думаю, мне… — сказала мисс Хендерсон, вставая.
— Да, пожалуйста, сходите к ней.
Но не успела мисс Хендерсон достигнуть двери, которую Фелисите оставила открытой, как из холла послышался голос Риверы.
— Что случилось? — отчетливо спросил он.
— Мне нужно поговорить с тобой, — задыхаясь, ответила Фелисите.
— Конечно, если ты этого хочешь.
— Тогда пойдем.
Голоса удалились, исчезли, снова стали слышны, но теперь звучали неразборчиво — из кабинета. В дальней стороне гостиной грохнула дверь, ведущая в святыню хозяина дома.
— Думается, лучше оставить их сейчас в покое, — сказала леди Пестерн.
— Я пойду к себе, и девочка, возможно, заглянет туда, когда все кончится.
— Ступайте и спасибо, мисс Хендерсон, — сухо сказала леди Пестерн.
— Тетя, что вы собираетесь предпринять? — спросила Карлайл, когда мисс Хендерсон ушла.
Прикрыв лицо от жара камина, леди Пестерн сказала:
— Я должна принять решение. Сознаюсь, моя тактика в этом деле оказалась ошибочной. Предвидя неизбежное сопротивление с моей стороны, Фелисите сошлась с этим человеком на его территории, и как, наверное, выразилась бы ты, — утратила бдительность. Не могу поверить, что, увидев его здесь, понаблюдав его ужасные ужимки, убедившись в его безграничной вульгарности, моя дочь не пришла в чувство. Ты же наверняка заметила — она потрясена. Я все время напоминаю себе, что в конце концов Фелисите — де Футо и де Сюзе. Или я не права?
— Древние, как мир, надежды, дорогая тетя, и вы сами знаете, что они не всегда сбываются.
— И однако сегодня сбылись, — заявила леди Пестерн и поджала губы. Затем продолжала: — Она увидела его, например, рядом с милейшим Эдуардом, к которому всегда была расположена. Про твоего дядю как образец для сравнения сказать нечего, но хотя бы его костюм безупречен. Прости, дорогое дитя, что в моем доме тебе пришлось терпеть знаки внимания этого животного, однако сами его приставания отрезвляюще подействовали на Фелисите.