Но Дар встрепенулся и ожил.
И Савва, который уже отвык от него, с удивлением прислушался к давно забытым ощущениям. Дар был встревожен. И эта тревога мгновенно передалась Савве.
Почти тоже, что было тогда с Грином, только гораздо более приглушенное, едва уловимое. Потому что Грин тогда крепко пожал ему руку, и Савва буквально захлестнуло, а она просто вскользь коснулась его плеча.
Девушка с синими глазами внимательно посмотрела Савве в глаза и сразу обо всем догадалась.
– Давай-ка присядем. – Она кивнула головой в сторону скамейки.
Они сели рядом, и она спросила: что с ним такое? Почему у него такое странное лицо?
– Ты почувствовал что-то неприятное? – она снова заглянула ему в глаза.
Савва потер лоб рукой, стараясь прислушаться к Дару, но ничего не ощутил, кроме тошноты и сухости во рту.
– Нет… не знаю, не уверен. – он посмотрел на нее виновато.
– Ясно. – она поднялась со скамейки и постояла в задумчивости. – Странно. Я хочу сказать, очень странно, что ты… У меня как раз сейчас все хорошо. Ну, словом ты понимаешь, я встретила человека. Ты ведь не думаешь, что это плохо?
– Дай мне руку.
– Что?
– Дай. Мне. Пожалуйста. Руку. – с расстановкой проговорил Савва.
– Зачем? – она явно испугалась и смотрела на него с волнением.
– Просто дай руку и все. И не бойся ничего. – Савва постарался говорить спокойно. – Просто хочу кое-что проверить.
Она постояла, нахмурив брови и несмело протянула руку вперед, но как только Савва хотел дотронуться до нее пальцами, тут же спрятала ее за спину.
– Не дам.
– Почему?
– Ты сейчас наговоришь мне всякой ерунды и все испортишь. Как всегда. Я буду метаться, думать… А у меня все только-только стало налаживаться, понимаешь? Я больше не могу жить как раньше. У меня просто нет сил.
– Когда-то ты назвала меня трусом. А теперь сама трусишь.
– Я же извинилась тогда, помнишь? И знаешь, я больше не верю во всю эту мистическую чепуху. Ты был прав. Это просто излишняя чувствительность и ничего больше. Не стоит придавать этому значение.
– Если это так, тогда почему бы тебе не дать мне руку? Ты же не веришь в эту чепуху.
– Ладно. – она почему-то разозлилась. – Вот тебе моя рука. Возьми ее и успокойся. Ты и так меня задержал. А если мы и дальше будем препираться, то просидим здесь до вечера. На, держи…
И она снова протянула руку, на этот раз спокойно и решительно.
Савва дотронулся до ее ладони, даже сжал ее двумя руками.
Дар молчал.
Савва прислушивался к себе, но ничего не чувствовал, кроме радости от прикосновения к этой теплой суховатой ладони с длинными тонкими пальцами. Она тоже смотрела несколько напряженно, стараясь уловить малейшие изменения в его лице.