Как всякий подросток, Савва считал, что теперь сам отлично разбирается в людях, не нуждается в предостережениях и воспринимал Дар с его советами не как подарок, а как досадное неудобство.
Дар вел себя по-хозяйски, «минусовал» людей, которых Савва считал вполне приличными, реагировал внезапно, когда ему заблагорассудится, не считаясь с правилами поведения в подростковой среде, «сигналил» посреди ответа у школьной доски, во время важного разговора, да и неважного тоже, и часто ставил своего хозяина в неловкое положение. Улавливая сигналы, Савва терял мысль, замолкал на полуслове и выглядел как придурок, поэтому за ним закрепилась репутация парня «с приветом». А ему очень хотелось быть как все. Считаться «особенным» среди подростков – очень сомнительное удовольствие.
С экрана телевизора, с газетных листов, со всевозможных сайтов смотрели провидцы, тоже обладатели даров: бледные, патлатые мужики с сумасшедшими глазами, дородные тетки с родинками по лицу перебирали карточные колоды толстыми пальцами с глянцевыми, черными ногтями: «Привороты, обереги, снятие порчи…» Савва брезгливо передергивал плечами: выставить свой Дар напоказ – все равно что раздеться прилюдно. Даже хуже. А уж брать за это деньги! Савва пришел к выводу, что в этих людях нет ничего особенного, что они просто морочат всем голову, и ему не хотелось иметь с ними ничего общего. Он никому не рассказывал про Дар, кроме самых близких. Он не хотел, чтобы его считали чокнутым и бегали к нему узнавать будущее. Да Дар ничего такого и не умел. Он просто подавал сигналы, которые можно было истолковать как угодно. Наверное, это был очень молоденький, совсем неопытный дар. И Подарком судьбы его можно было назвать с большой натяжкой. Не подарок, а так… небольшой сувенир.
В конце восьмого класса Савва увлекся биохимией, и стал объяснять все жизненные процессы с научной точки зрения. Дар не вписывался в этот подход, противоречил законам, не только науки, но и логики, и не поддавался никаким объяснениям. Савва даже проконсультировался у химика, который факультативно преподавал основы биохимии и с которым Савва часто общался после уроков. Ну как проконсультировался, сказал, что у него есть один странный приятель, который иногда испытывает необычные ощущения, описал симптомы. Химик сначала рассмеялся и назвал приятеля большим фантазером, который таким способом просто хочет привлечь к себе внимание, сказал, что в такие вещи верят только не очень умные люди и впечатлительные, романтичные барышни. Правда, внимательно посмотрев на Савву и заметив, что Савва разволновался, добавил, что пусть приятель особенно не расстраивается, что, мол, в природе есть множество разных явлений, объяснить которые с научной точки зрения пока не представляется возможным. Савва же запомнил только первую часть разговора и стал относиться к Дару пренебрежительно, игнорировал его предупреждения, пытался мысленно «глушить» сигналы, а если это не получалось – нарочно общался с теми, кто вызывал у Дара антипатию. Последний раз их мнения совпали, когда пять лет назад Савва встретился с отцом.