— Коля!.. — строгим голосом говорит Маргарита Васильевна и глядит на своего мужа. Он сразу умолкает.
Через пару минут он снова наполняет все рюмки и снова выпивает свою рюмку до дна. Но на этот раз он молчит, когда видит, что мама отпила лишь глоток.
Я уже очень давно не видел, как люди пьют за столом вино. Последний раз я видел это два года назад, на именинах у своего двоюродного брата. Но тогда еще не было войны... И, может, именно поэтому графинчик с вином и рюмки на столе кажутся мне сейчас очень странными. Даже более странными, чем настоящее сливочное масло.
Вбегает с улицы мальчишка, темноглазый, черноволосый и вообще очень похожий на Маргариту Васильевну.
Он меньше меня. Ему, наверно, лет двенадцать.
Он здоровается с нами, берет с этажерки большущее увеличительное стекло и снова идет к двери.
— Стасик! Может, ты, наконец, пообедаешь? — говорит Маргарита Васильевна.
— Я не буду разогревать тебе второй раз!
— Мне не хочется сейчас, мама!— отвечает мальчишка. — Я лучше потом съем холодное.
Он уходит. Хлопает дверь. Алин глядит ему вслед и негромко произносит:
— Зачем зря пугаешь парня? Все равно ведь разогреешь... Маргарита Васильевна не отвечает. Ее муж снова наливает рюмки и снова выпивает свою до дна. Я думаю о сыне Алиных... Позвали бы меня к такому обеду!.. Маргарита Васильевна встает и наливает всем еще по половнику супа.
— Неси лучше второе! — говорит ей Алин. — Хватит этой...
— Коля!.. — опять произносит она строгим голосом, подхватывает кастрюлю, уносит ее из комнаты и через минуту возвращается с другой кастрюлей. На второе — курица с картошкой. В кастрюле — ножки, крылышки... И пахнет так — просто сил нет!
— А в нашей столовой никогда не дают таких обедов, — говорю я.
— Знаю я вашу столовую, — медленно говорит Алин и переводит взгляд с меня на маму. Лицо у Алина сейчас красное, глаза блестят.
— Ничего хорошего вы в своей столовой не дождетесь. Она у нас по третьей категории идет. Так и будут в ней одни черные галушки. Вам бы в другую столовую перевестись...
— Нам не дают пропусков в другую столовую1, — говорит мама.
— Я вам постараюсь достать,—: обещает Алин.
— На киностудию. Посмотрите, как их кормят... Месяца на два должно выйти. Они у нас снабжаются... Пусть попробуют отказать...
— Это неудобно, — говорит мама. — Я же там не работаю.
— Ха-ха-ха!—-Алин громко хохочет и от этого краснеет еще больше. — Кто сейчас считается с тем, что удобно и что неудобно?! Это все вчерашние принципы!
Я вам сделаю пропуска, а вы при случае сделаете мне бюллетень... Люди должны помогать друг другу...