– Без разницы.
Перевод этой реплики, выданный молодым китайцем по знаку главаря, гласил:
– Тысяча извинений, мудрейший. Не говорите ли вы об одновременной атаке?
– Дурак, – недовольно произнес главарь. – Ты можешь биться головой о стену хоть целый день – и она не дрогнет. Но вынь снизу один кирпич – и через миг стена будет лежать в развалинах.
– Дурак, – последовал перевод. – Есть разница.
Главарь услышал, как один из сидевших перед ним нетерпеливо заерзал в кресле. Затем раздался голос:
– Кончим их тем же способом? Новички вообще-то не понимают, для чего сдирать с каждого шкуру и вешать на дерево.
Переводчик приложил все усилия.
– О, невежды, невежды, невежды, – воздел руки главарь. – Не вам и не мне менять наши обычаи. В них – легенды. В них – наша сила и мощь. Ибо с их помощью несем мы не только смерть жертвам, но и смертельный страх тем, кто еще остался в живых.
Правая рука главаря мелко постукивала по подлокотнику.
– Мы – последние из великих, и деяния наши воистину велики. Черная смерть, разившая Европу – дело наших рук. Голод 1904 – также дело рук бойцов Веры. Но сейчас, – главарь откашлялся, – сейчас нам надлежит вступить на путь, о котором говорится в нашем древнем пророчестве, и мы должны расчистить его для тех, кто идет следом.
– Старик говорит – валяйте в том же духе, – кратко пояснил переводчик.
– Достаточно. – Главарь махнул рукой. – Теперь обратитесь в слух и не полагайтесь только на свою память.
Переводчик извлек ручку и блокнот, в который последующие десять минут переносил бисерным почерком каждое слово, срывавшееся с губ главного.
– И пусть люди будут готовы, – закончил главарь.
– Пошли, – кивнул переводчик.
Главарь слышал, как двое встали с кресел; дверь распахнулась, затем снова захлопнулась.
Он снова откинулся на спинку. Годы и колоссальное напряжение иссушили и ослабили его; он не мог позволить, разумеется, чтобы те трое это заметили, но это было так. Времена безвозвратно изменились. Новые последователи Веры соглашались теперь лишь за деньги исполнять вековой обряд. Не говорили на родном языке. Утратили способность изменяться и обращаться в иные предметы. Все это умел только он. Он один.
Силы его на исходе. И это – последний шанс. А он в том, чтобы следовать легенде, имя коей – Последний порог.
Медленными шагами главарь направился в противоположный угол комнаты, где стояла кровать, и в изнеможении опустил на матрац свое усталое тело. Несколько минут изучал оштукатуренный потолок. Сознание его затуманилось; он снова был там. Там, в деревне Тай-Пин, где прошли его лучшие годы.