Ярко-желтая вывеска, клоунская физиономия с торчащим, как у пса, ухом — да, похоже, до приюта «Варфоломей» я все-таки добрался. Долгая дорога оказалась, устал ужасно. Но Форд, во-первых, настоятельно рекомендовал, а, во-вторых, у меня в рюкзаке был подарочек для хозяйки гостиницы. Такие сантименты были совершенно не в Фордовом духе — наверное, поэтому я согласился.
Дверь под вывеской была заперта. Я постучал, с той стороны залаяли собаки — голосов на пять. Замок клацнул. Здоровенный дядя в зеленом хирургическом костюме отворил дверь, на ходу подхватывая зверей помельче и отпихивая тех, что покрупнее.
— Мне бы… э-э-э…. Лилию Исаковну?
Хирург (он-то что здесь делает?) кивнул — туда, мол. Я вошел, и понял, что приют, конечно, здесь есть, но, кажется, ветеринарный. Об этом-то Форд не упоминал… В темном коридоре вдоль стен стояли клетки и переноски. Некоторые — точно обитаемые: жильцы шуршали, сопели, пару раз сверкнули глаза. Я пробился через пластиковую занавеску, какие устраивают в заводских цехах, и оказался в полутемном помещении. Мерцало стекло, отсвечивало дерево, пахло уже не ветлечебницей, а корицей. Настольная лампа, стол, за ним старушка — лицо, как печеное яблоко, паутинная седина.
— Добрый вечер, — сказала она. — Я Лилия Исаковна. У вас там кто? Ну, кого вы привезли? Или вы забрать?
— Я вообще-то думал, здесь гостиница… Форд сказал, чтобы я остановился именно у вас и… — тут я как раз успел нашарить коробку, — и он еще вам просил передать. Вот.
У старушки по лицу побежали тени: непонимание, удивление, усмешка.
— Форд? Кто это? Ах, да, припоминаю… такой очаровательный иностранец, инженер, кажется? Бывал тут, да… У него бульдог. Ну, так что же вы стоите, пойдемте!
Мы вышли через какую-то другую дверь и стали подниматься по лестнице. Насчет Дэви Форда, конечно, было правдой, что он иностранный инженер, в остальном я был не очень уверен. Очаровательным я бы его точно не назвал, а уж интересоваться насчет домашних любимцев… Он и сам был вылитый бульдог.
— У нас тут приют для животных, как видите, — продолжала старушка, бодро шагая впереди. — Ну и время от времени бывают выставки, соревнования… а гостиница не всякая пускает с животными, поэтому несколько номеров у нас есть. Вот, собственно, сюда.
Щелкнул замок, вспыхнул свет.
— Отлично, то, что надо, — выдохнул я, не кривя душою. — Спасибо. Сколько за ночь?
— А завтра, завтра все, — от Лилии Исаковны остался только легкий голосок, эхо, «топ-топ-топ» в коридоре.
Я присел на застеленную пестрым лоскутным одеялом кровать. Ноги мои… шея… в глазах, кажется, вся дорожная пыль собралась… Забавный у них тут стиль… как это? Колониальный? Обои с букетами, везде шторы, подвязанные внизу, камин. Полочки, вазочки, сухой букет, большущие настольные часы, о, уже поздно все-таки… Рядом с часами — фото в рамке: молодая женщина, очень красивая, в свадебном платье, а на руках у нее, словно какая-то невиданная дуэнья — пышные юбки, фартук, белый чепец — маленькая собачка с суровым выражением на длинной черной мордочке.
