Ехать отпускнику предстояло через Москву и Кострому. Он хотел добираться в Нефедьевку вместе с Рукавицыным. Тогда и экипаж не жалко нанять, напрямки через Семенов. Евлампий Рафаилович два месяца представлял на выставке Нефедьевскую лесную дачу. Он передал дежурство Титусу и теперь ожидал хозяина. Но Витте все не появлялся, и Рукавицына пришлось отпустить одного. Наконец свобода!
Лыков сделал последние визиты: Баранову, Яковлеву, Тимирязеву, в сыскное отделение. Всем уже было не до него. Ярмарка и выставка привлекли сотни тысяч посетителей. Только успевай крутиться! Боясь, как бы ему опять что-нибудь не навесили, сыщик был краток. Откланявшись, с одним только чемоданом, вечером 10 августа он сел в поезд до Москвы. Последний, с кем простился питерец, был титулярный советник Новиков. Должность его называлась длинно: помощник пристава Макарьевской части, постоянный дежурный на железнодорожном вокзале. Паршивая служба! Туристы каждый день пишут жалобы, которые приходилось разбирать. В большинстве своем это капризы и требования невозможного. Однажды давно Алексей провинился, и Благово в наказание на неделю сослал его на вокзал. Отведал там лиха молодой сыскарь! Когда вышла амнистия, и он вернулся к ловле жуликов, так радовался…
Лыков садился в вагон уже в сумерках. Опытным глазом он смотрел вокруг. Карманников и поездушников[28] сыщик определял в толпе сразу. Вон прошел фланер в клетчатом дорогом пыльнике. Явный шулер, из тех, кто подсаживается к попутчиками и обыгрывает простаков. Но Алексею было не до мелкого жулья. Домой, скорее домой!
Вдруг на дебаркадере появился особый человек. Одет он был в куртку чертовой кожи и военные чембары из красной замши. По виду охотник или егерь из отставных солдат. В руках незнакомец нес связку гамбургского товара[29]. На глаз Лыков насчитал в ней голенищ на пятерых. Казалось бы, пассажир как пассажир… Но было в нем что-то необычное. А вернее сказать, опасное. Такое, что заставило сыщика сразу насторожиться. Он угадал безошибочно, многолетняя практика тому была порукой. Незнакомец с голенищами под мышкой определенно был из уголовных. И не карманник, а посерьезнее.
Пока Алексей думал, как поступить, раздался второй свисток. Можно было вернуться к Новикову и попросить его проверить бумаги егеря. Соврать, что подходит по приметам, то да се… Однако делать этого сыщику не хотелось. Ну к чертям случайных жуликов! У него отпуск! И он сел в вагон, запретив себе думать о попутчике в красных чембарах.
Очень скоро паровоз выбросил облако пара, свистнул по-молодецки, как разбойник, и двинулся в темноту. Мелькнул слева остров огня – выставка еще гуляла. Сразу после нее город закончился, и жизнь вместе с ним. Ни зги не видать… Сыщик вынул сахар и маковые баранки. Кондуктор принес чаю. Хорошо… Колеса стучали на стыках, вагон качало, и от этого клонило в сон. Незаметно для себя он задремал.