Вестнику с крылом и без крыла
Так ли бы она сопротивлялась?
Не рождает ли самообман
Скуку, в лучшем случае усталость?
Вот чем ядовитый наш роман
Отличается от безупречных,
Ввек неизлечимых язв сердечных…
Нас, как у Державина, несет
Неизбежная река забвенья,
Только этот раньше устает,
Тот не может верить от рожденья,
Здесь убитый, безутешный там,
А река несется и несется
К неизвестным, к новым берегам,
Где уже… Но если и прервется
То, что нас могло соединить,
Я узнал и верю: стоит жить!
Кто не отличает от лакеев
Сильного фанатика-врага:
Бурглей, герцог Альба, Аракчеев,
Злой и верный деспоту слуга…
Только не земными лишь путями
Управляемый идет народ:
Как отдельный человек, страстями,
Но и покаянием живет
Вся история. Спокойно, гордо
Ей идти поможем. Sursum corda!
[78]О великом братстве всех людей
Вычитал я в нежном сердце чуда,
В сердце западной любви моей.
Все туда она глядит отсюда,
Той забыть не в силах глубины…
Дело ведь не в обаянье женском,
И на языке моей страны,
О, Любовь, и на твоем, вселенском,
Я о самом личном говорю,
Потому что в общее смотрю.
Помню, как магического стана
В танце я коснулся в первый раз
Твоего, и был как с неба манна
Мне пытливый суд огромных глаз.
Мы тогда и начали беседу
И с тех пор ее ведем, ведем…
Кто-то про мгновенную победу
Мне шептал, и голос был знаком.
Я сознательно не лицемерил,
Но еще не полной мерой мерил.
Посрамленный, больше не клянусь,
А тебя, как прежде, вновь касаюсь
Мысленно и, нет, не ошибусь,
Говоря, что наконец сливаюсь
Так с тобой, как надо бы тогда:
Весь, навек, воистину, всецело.
В миг один все пережив года,
Вижу, как твое духовно тело,
И кружимся плавно мы вдвоем,
Кик, бывало, в вальсе, — в мире том.
Никогда не целовал так нежно,
Так молитвенно, так наяву
Губ твоих я, как в иной, безбрежней
Жизни… Пустоглазую сову
Прочь лучи рассветные прогнали
Из души греховной, ты же тут
Словно дома у себя. Едва ли
Бедные слова передадут,
Чем загрезил я: не здесь, далече
От заемной прелести, при встрече,
Будут совершенные тела
Двигаться не с быстротою света —
Слишком для духов она мала, —
Но как мысль. И не предмет предмета
Будет там касаться, как у нас
А вбирать друг друга, образуя
Вместо двух — одно. «Не наша связь» —
Жалкого не знает поцелуя:
Там поверхности не как стена,
Там непроницаемость смешна…
В бормотанье дивных соответствий,
В музыку заоблачную верь,
Звезды, а не «суета суетствий»,
Как всегда, недвижны и теперь.
Те же звезды, так же дух спирает,
Так же бесконечна их толпа,
Так же перед ними замирает
Жизнь, которая и днем слепа,
И внезапно ты необычаен,
И всему на свете ты хозяин.
Так бывает в истинной любви