|
| He afterwards confessed that for a moment he was in danger of weakening, that for a moment his mind rebelled against the pitiless thing it had planned. | Позже Блад признавался, что на мгновение его разум возмутился против выработанного им жестокого плана. |
| But to correct the sentiment he evoked a memory of what these Spaniards had performed in Bridgetown. | И для того чтобы прогнать это чувство, он вызвал в себе воспоминание о злодействах испанцев в Бриджтауне. |
| Again he saw the white face of that child Mary Traill as she fled in horror before the jeering ruffian whom he had slain, and other things even more unspeakable seen on that dreadful evening rose now before the eyes of his memory to stiffen his faltering purpose. | Он припомнил побледневшее личико Мэри Трэйл, когда она в ужасе спасалась от насильника-головореза, которого он убил; он вспомнил и другие, не поддающиеся описанию картины этого кошмарного дня, и это укрепило угасавшую в нем твердость. |
| The Spaniards had shown themselves without mercy or sentiment or decency of any kind; stuffed with religion, they were without a spark of that Christianity, the Symbol of which was mounted on the mainmast of the approaching ship. | Бесчувственные, кровожадные испанцы, со своим религиозным фанатизмом, не имели в себе даже искры той христианской веры, символ которой был водружен на мачте приближавшегося к ним корабля. |
| A moment ago this cruel, vicious Don Diego had insulted the Almighty by his assumption that He kept a specially benevolent watch over the destinies of Catholic Spain. | Еще минуту назад мстительный и злобный дон Диего утверждал, будто господь бог благоволит к католической Испании. |
| Don Diego should be taught his error. | Ну что ж, дон Диего будет сурово наказан за это заблуждение. |
| Recovering the cynicism in which he had approached his task, the cynicism essential to its proper performance, he commanded Ogle to kindle a match and remove the leaden apron from the touch-hole of the gun that bore Don Diego. | Почувствовав, что твердость вернулась в его сердце, Блад приказал Оглу зажечь фитиль и снять свинцовый фартук с запального отверстия пушки, к жерлу которой был привязан дон Диего. |