— Еще бы! Куда приятней грабить, прикрываясь буквой закона. Это, Павел Константинович, кстати, и к вам тоже относится. Ну да ладно, замнем… И какие же у нас перспективы?
— Скверные. Если не предпринять решительных мер, то ситуация уже в ближайшие месяцы станет неуправляемой. При наихудшем развитии событий правительство уйдет в отставку, а президента сместят. Перед этим по стране прокатятся массовые забастовки, пройдут акции гражданского неповиновения и многотысячные митинги перед администрациями всех крупных городов. В этой неразберихе к власти придут временщики, озабоченные лишь тем, как бы набить себе мошну потуже. В результате такой политики лет через десять — пятнадцать территория России может сузиться до размеров Центрального округа…
Голос Павла Константиновича охрип. Не спрашивая разрешения, чиновник потянулся к стоявшему на столе графину с водой. Налив себе полный стакан, выпил.
— Мрачноватую же вы картину нарисовали, — произнес Варяг.
— Да уж, — подтвердил гость, — и тем не менее совершенно реалистичную. Неужели вы, Владислав Геннадьевич, считаете, что я преувеличиваю?
— Нет, обвинять вас в сгущении красок я не стану. Ситуация, пожалуй, действительно критическая. Но чего вы хотите от меня? Я готов сотрудничать с вами, если, конечно, это не будет идти вразрез с моими убеждениями.
Павел Константинович хотел было ответить, нов этот момент в кармане его пиджака затренькал сотовый телефон. Пробормотав: «Извините», чиновник достал трубку и приложил ее к уху. Через несколько секунд торопливо бросил взгляд на часы. Варяг машинально посмотрел на стоявший на столе будильник. Было без одной минуты одиннадцать.
Все еще продолжая слушать своего собеседника, Павел Константинович шепнул Варягу:
— Включите телевизор! Пожалуйста, быстрее!
Владислав пожал плечами и, взяв с тумбочки пульт, нажал на кнопку. Экран новенького «самсунга» ожил.
— Вторую программу, — уже громко попросил гость, пряча сотовый в карман, — сейчас начнутся «Вести».
Будильник, оказывается, немного отставал. Новости уже шли.
Появилось изображение типичной европейской улицы с разбитым некогда шикарным автомобилем, съехавшим на обочину и врезавшимся в фонарный столб. Стекла в машине были выбиты, а напоминавшие решето дверцы — широко распахнуты. Несколько английских бобби оттесняли репортеров, рвавшихся к месту происшествия с видеокамерами наперевес. На мостовой возле автомобиля виднелись бурые пятна. Через несколько секунд камера наехала на стреляные автоматные гильзы, валявшиеся на асфальте.
Голос за кадром комментировал: