– Доброе утро, милая, – сказал Джим, неподвижно лежа на кровати и следя за ее действиями только глазами.
– Папа, – сказала девушка, разбирая его одежду на чистую и грязную.
– Кто там приходил?
– Сосед из дома напротив. – Сержант заколебалась, не зная, стоит ли напоминать отцу о событиях прошедшего вечера. Однако потом ей пришла в голову мысль, что если он увидит мужчину, красящего стену, то вопросам не будет конца. – Кто-то написал какую-то ерунду на стене дома, и теперь он ее закрашивает, – добавила девушка.
– Кто он? – громко спросил отец.
– Дермот Не-знаю-его-фамилии.
– Ах, он!.. – прокомментировал старик, поджав губы.
– Он занят тем, что перекрашивает нашу стену. – Люси отложила то, что делала, и впервые за все утро посмотрела отцу прямо в глаза. – За это ты должен быть ему благодарен.
– Да я ничего такого и не говорил, – произнес мужчина, бросив на дочь простодушный взгляд.
Из всех ответов, которые приходили сержанту на ум, подобного она не ждала. Ее отец вел себя так, как будто ничего не произошло, как будто она не сказала ему все, что узнала про Джанет.
– Чем ты сегодня собираешься заняться? – спросил Джим, откинув одеяло и собираясь встать. Внезапно он замер, покраснел и быстро накрылся опять. – Детка, ты не могла бы выйти на минутку?
– А что случилось? – подозрительно посмотрела на него девушка.
– Я… У меня небольшая проблема.
Люси подошла к кровати и откинула одеяло.
Пижамные штаны Блэка были мокрыми, а простыни стали почти прозрачными от влаги, так что через них был виден узор нижнего матраса. Его дочь услышала подавленное всхлипывание и посмотрела на старика. Тот сидел, глядя на лужу в кровати, и его лицо было покрыто слезами.
– Прости меня, милая, – проговорил он. – Мне… очень, очень жаль.
Он попытался приподнять ноги руками, как будто хотел снять пижамные штаны.
Люси с трудом сдержалась, чтобы не утешить его.
– Встань, и я все поменяю, – велела она.
Старик вылез из кровати и встал рядом с дочерью.
– Ты что, сердишься на меня за это? – спросил он, поглаживая ее по спине.
Мисс Блэк содрогнулась от этого прикосновения и обошла вокруг кровати, чтобы вытащить простыню из-под матраса с другой стороны.
– Как ты думаешь, из-за чего я сержусь? – спросила она холодно.
Она смотрела на отца, который, ссутулившись, стоял перед нею. Его пижамная куртка была расстегнута, и Люси хорошо были видны торчащие из-под майки седые волосы, а также кости шеи и верхней части грудной клетки, выпирающие через тонкую бледную кожу.
– Я… я не знаю, – пробормотал Джим.
– Ах, ты не знаешь? – тихо спросила девушка, помня, что Дермот все еще красит их стену.