— И? — спросила Рийо.
— Да мой идиот, вместо того, чтобы потребовать посвятить её в Рыцари, предложил снова идти к нему в падаваны!
— Он сам это тебе сказал? — уточнил я.
— Ну, да. Косичку ей протянул, о, звёзды…
— Нет, он, конечно, иногда тупит, но не до такой же степени!!
— Да уж. Она такой заговор раскрыла, это им, что, не испытания на зрелость?? — возмущённо сказала Рийо.
— Наверняка опять Винду воду мутит, — вздохнула Падме.
— Ничего, сейчас прилетит Анакин, мы его подробнее расспросим, — сказал я.
— Не прилетит. Сказал, что у него срочное задание, и он немедленно отправляется во Внешнее Кольцо. Подозреваю, он никого не хочет сейчас видеть.
— Точнее, стыдно посмотреть нам в глаза, — проворчал я.
— Алекс, — Падме обняла меня за плечи, — Анакин, конечно, часто поступает необдуманно, но он добрый человек. И для него уход Осоки – большой удар.
— Где же её теперь искать? — задумчиво произнесла Рийо. — Ума не приложу.
— Она придёт, — твёрдо сказал я. — Обязательно.
— А если не придёт… ну, значит, мы для неё ничего не значим.
— Ты в ней сомневаешься?
— Алекс, я не знаю. Смогла же она бросить всё, чем жила?
— Думай, что хочешь, а я верю. И буду ждать.
Я сидел за компьютерной панелью, тупо решал очередные уравнения для курсовой работы и старался не впадать в уныние. Ну, неужели ты не слышишь, не чувствуешь, как я тебя жду? Как верю… Звонок в нижнюю дверь выбросил меня из кресла, как сирена атомной тревоги. На пороге стояла Осока. Цепочки-косички на её виске больше не было. Но оба меча, зелёный и жёлтый, гордо висели на поясе.
Некоторое время разговаривать мы не могли – губы были очень заняты. А потом я спросил, как можно небрежнее:
— Говорят, ты из Ордена ушла?
— Почти ушла. Но до конца уйти мне, всё же, не дали. Короче, ранг Странствующего Рыцаря и – погуляй, проветрись, приведи в порядок мысли. Как раз то, в чём я сейчас нуждаюсь. А то мозги дыбом. Что делать теперь буду, ума не приложу.
— Первым делом ты поднимешься наверх и расскажешь всё Падме и Рийо, которая, кстати, не собиралась уходить, пока ты не вернёшься.
— А Анакин? Почему-то я его не чувствую.
— Улетел. Стыдно, наверное, стало, что делал-делал дело, а в финале так обмишурился.
— Да ты что? Он же меня спас, разоблачил Баррисс!
— Знаю, Падме рассказала. Но это не извиняет его за то, что он тебя не удержал. И не признал, что ты достойна быть джедаем.
— У него такое бывает, что поделаешь.
Праздничный стол у нас в тот день, всё же, состоялся, правда, не обед, а ужин. Осока, сбиваясь с пятого на десятое, не один раз пересказывала, как всё было с самого момента ареста, мы – как искали её, что называется, всем миром. Дорме, сидя в уголке на кресле, тихонько перебирала струны кветарры, совсем как дуэнья из старинного фильма в покоях госпожи.