Ей нравится простота? Она жаждет грубости?
Прекрасно. И то, и другое он вполне способен продемонстрировать.
– Ну так слушайте: когда мужчина просыпается, вместе с ним пробуждается и желание. Он просыпается затвердевший, восставший, с почти болезненной потребностью. – Он передвинул ее на коленях так, чтобы заметная выпуклость у него под брюками прижалась к ее бедру. – Чувствуете?
Она ахнула.
– Да.
– Он хочет проникнуть в вас, – добавил Рэнсом.
– В… меня?
– Да. В вас. Резко, быстро, глубоко и всецело. Так что не будите меня больше в такой час, пока не придумаете достойный ответ.
Она молчала.
Вот и хорошо.
Рэнсом надеялся, что на этот раз она встревожится по-настоящему. Потому что и сам был охвачен тревогой. Его потребность усиливалась, приближалась к точке перелома, а переломов ему и без того хватало.
Но гораздо страшнее было другое.
То, что ему совсем не хотелось отпускать ее.
Все годы, пока Рэнсом проводил ночи в постели с женщинами, он строго следил за тем, чтобы никогда не просыпаться рядом с ними по утрам. А теперь каждое утро просыпался рядом с этой женщиной – странной, чудаковатой, обольстительной, – хотя до сих пор так и не затащил ее в постель.
Это было недопустимо. Несправедливо. И очень тревожило его. Потому что он начинал привыкать к Иззи.
Черт возьми, она начинала ему нравиться. Было так просто сидеть вместе с ней в окружении запаха чая и утреннего тумана. Одной рукой обнимать ее за талию, другой ласкать…
Проклятье.
Каким-то образом он незаметно для себя накрутил ее локон себе на палец и стал поглаживать его. Но как это случилось – хоть убейте, он не помнил.
До чего он докатился! Женщина сидела у него на коленях, он строго выговаривал ей, и уже через десять секунд расчувствовался настолько, что принялся навивать на палец ее локон!
Поведение, недостойное герцога. Совершенно неестественное для него.
Он попытался как ни в чем не бывало вызволить палец из затруднительного положения, но пружинистая спираль слишком туго обвила его. Завиток мертвой хваткой сжал сустав пальца.
Рэнсом предпринял еще одну попытку, дернул посильнее. В нем начинала нарастать паника.
Господи, ему не вырваться.
– Подождите, – шепнула она, жестом веля ему умолкнуть. – Слышите?
Он много чего слышал. Пожалуй, даже слишком много.
– Как будто земля дрожит.
А-а, это. Да, теперь и он чувствовал дрожь, передающуюся через ступни. Земля действительно дрожала. Кто-то приближался к замку со стороны дороги.
И не в одиночку, а в большой компании.
Рэнсом различил не только топот копыт, но и постукивание колес повозки.