– Твоя не быть здесь в ночь, – хмуро сказал он. Слово «ночь» прозвучало как-то по-особенному.
– Да… Я тоже хочу уйти. Ты не сможешь отвести меня к реке, туда, где растет большое дерево? Иначе муж отправится на мои поиски! – погрозила я.
– Моя думать, миссис брать мальчишка с собой, – сказал Измаил вслух, будто отвечая на свои мысли.
Речь, безусловно, шла о Джейлис. При этих словах я почувствовала, как сердце ухнуло и упало.
– Миссис Эбернети ушла с Эуоном? Но куда? Зачем он ей?
Нижняя челюсть закрывала его лицо, и улыбки я не видела, но глаза улыбались.
– Миссис любить мальчишки.
– Да уж… А она не говорила, когда приедет?
Измаил вскинул голову, но я уже догадалась, что сзади меня кто-то стоит.
– Мы знакомы. Да? Я вас знаю? – молодая женщина нахмурилась.
– Д-да, мисс Кэмпбелл. Как у вас дела?
Я уже видела, что она выглядит лучше, чем в Эдинбурге: ее лицо перестало быть одутловатым, а кожа – дряблой. Теперь мисс Кэмпбелл была одета в белый хлопок, а не в шерсть, и эта ткань не только давала коже дышать, но и выгодно оттеняла загар, которым она покрылась. Мисс Кэмпбелл даже была подпоясана обрывком того же белого хлопка, только выкрашенного в синий цвет.
– О, мэм, очень хорошо, вы не поверите, как хорошо.
Я действительно плохо верила: перемена, произошедшая с ней, была разительной, но взгляд ее был отстраненным, мисс Кэмпбелл плохо понимала, где она находится.
О пугающей маске Измаила она не сказала ни слова, а он, по всей видимости, не носил ее каждый день. Все внимание женщина перенесла на меня, а содержание ее вопросов подтверждало мои догадки.
– Мэм, я так рада, что вы изволили пожаловать к нам. Мы столько уговаривали вас, и вот вы наконец прибыли. Желаете что-нибудь? Чаю? Вин у нас, к сожалению, нет, потому как мой брат уверен, что алкоголь является возбуждающим средством.
– Правильно полагает, – отозвалась я.
Измаил, не дослушав разговор до конца, встал и поклонился. Маска хлопнула челюстями.
– Бебе, ты готова? Огонь ждет тебя.
– О, огонь! Да, я иду. Миссис Малкольм, не хотите ли присоединиться к нам? Приготовим чай. – Я встала, и она вцепилась мне в руку: – Я люблю глядеть в огонь. А вы? Вам не приходилось видеть там образы?
– Э-э, бывало.
Измаил, стоя у входа в хижину, развел руками и последовал за нами, когда миссис Кэмпбелл увлекла меня за собой.
Перед хижинами развели костер, но так, что он не касался деревянных лачуг. Убитого крокодила освежевали, его шкуру повесили на раму, чтобы все видели результаты удачной охоты.
Мясо крокодила было наколото на заостренные колья, и я не удивилась бы, если узнала, что это дурно пахнущее нечто является наибольшим лакомством у туземцев.