– Насколько я понимаю, – говорит Тоби, – это согласуется с тем, что ты рассказывал им раньше. Для них это все равно что святое писание.
– Да, бля, я знаю, что это я рассказывал им раньше! Они задавали вопросы, типа, откуда они взялись и что это за гниющие мертвецы кругом. Я должен был им что-нибудь ответить.
– И сочинил красивый сюжет, – говорит Тоби.
– Ну, бля, не мог же я сказать им правду. Так что – да. И да, я мог бы придумать что-нибудь поумнее, и да, я не из мозговитых, и да, Коростель, должно быть, думал, что у меня ай-кью как у баклажана, потому что разыграл меня, как по нотам. Поэтому меня блевать тянет, когда они опять заводят свою волынку про Коростеля и принимаются петь ему хвалы, бля, каждый раз, когда слышат его имя.
– Но таков сюжет, от которого мы вынуждены плясать. Значит, придется работать с тем, что есть. Хотя некоторые моменты я еще не прояснила.
– Все, что хочешь, – отвечает Джимми. – Фишка перешла к тебе. Ты ведь им уже что-то рассказывала, так продолжай. Можешь додумывать что попало и ни в чем себе не отказывать. Они все сожрут. Я слыхал, у них теперь популярен Зеб. Держись этого сюжета, в нем есть потенциал. Главное, они не должны догадаться, что все вокруг – мошенничество и обман, бля.
– Это манипуляция, – говорит Тоби. – Ты перекладываешь ответственность на меня.
– А я и не отрицаю. Виноват. Хотя, по их словам, у тебя хорошо получается. Выбор за тобой: ты всегда можешь послать их на хер.
– Скажи, пожалуйста, ты понимаешь, что мы, в некотором смысле, находимся в осаде? – интересуется Тоби.
– Больболисты. Да. Рен говорила, – уже чуть серьезней отвечает он.
– Поэтому мы не можем допустить, чтобы Дети Коростеля слишком далеко убредали сами по себе. Они могут погибнуть.
Джимми задумывается.
– И что же?
– Ты должен мне помочь. Нам нужно согласовать свои сюжеты. До сих пор мне приходилось пробираться вслепую.
– А когда речь идет о Коростеле, никак иначе и не выйдет, – мрачно говорит Джимми. – Добро пожаловать в центр циклона. Он перерезал ей горло, ты знаешь? Хороший, добрый Коростель. Она была такая милая, такая… Я уверен, тебе следует об этом знать. И я застрелил этого мудака.
– Кому перерезал горло? – спрашивает Тоби. – Кого ты застрелил?
Но Джимми закрыл лицо руками, и плечи у него трясутся.