на
вы — скажем сразу — обращались к ней — и собственно, только к ней: из актеров — в театре, на маленькой площади — все. И сразу же, теперь, здесь, поворачивая обратно, отмечаю я на этих страницах — совсем особенный, всегда тот же, какой-то (думаю я — думал Макс, наблюдая за нею…) — какой-то, пожалуй, лиловый и фиолетовый запах ее духов: напоминавший мне и напомнивший ему, Максу (мы говорили с ним об этом впоследствии…), не столько эти цвета — тем менее: эти цветы — сколько само звучание этих слов: лиловый и — фиолетовый: не очень сильный, но как будто со всех сторон окружавший ее.
А между тем, был приготовлен: Фридрихом, и выпит, действительно, чай (кофе: Марией Львовной…); она жила, как выяснилось, почти по соседству.
— Я надеюсь, мы не помешали вам.
— Ну что вы, Мария Львовна… вы же знаете, — (взмахнув вдруг рукою…) — я всегда, всегда… всегда рад вас видеть. И вы так давно не заходили ко мне.
— Очень давно… дня четыре, я полагаю.
— И даже пять, — сказал Фридрих. — А вы узнали Марию Львовну? — (повернувшись вдруг к Максу…).
— Конечно, — (Макс: повернувшись к Марии Львовне…). — Я вас видел когда-то на сцене.
— Ах вот как.
— Макс вообще очень часто ходил к нам в театр, — сказал Фридрих, — когда-то… в прошлом году. Я даже думал, он останется — в студии.
— Ах (снова…) вот как, — Мария Львовна, глядя на Макса (он сидел спиной к лампе, к окну…), повела в воздухе вытянутой ладонью, отстраняя его от света (он, конечно, послушался, отстранился…). — Да, я, кажется, помню… вы были однажды на репетиции… и у Сергея Сергеевича я видела вас.
— Вот-вот, — сказал Фридрих. — А потом он вдруг куда-то пропал. Так куда вы пропали все-таки? — (к Максу…).
— Я сам не знаю, — (с мгновенным вздохом; тут же все вспомнив…). — Я сам не знаю куда.
— Во всяком случае, больше не пропадайте.
— Постараюсь, — Макс улыбнулся.
— Ну и что же, Фридрих, — сказала Мария Львовна, — как твои — нет, нет — ваши — кинематографические — если позволите — увлечения?..
— Неплохо, — ответил Фридрих (закурив сигарету — и, как некогда, почти полный круг описав в воздухе спичкой…). — Завтра, кстати, мне надо ехать на съемки… с утра. Я вам не рассказывал, Макс? Я теперь снимаюсь в кино… в одной картине — впрочем, довольно посредственной.
— Откуда вы знаете? — спросил вдруг — если угодно: Евгений (Женя: если угодно…).
— Откуда я знаю — что?
— Что — в посредственной.
— Ну, это сразу понятно.
— Зачем же вы согласились?
— С чего-то надо было начать. Я давно хотел этого.
— А вы снимались когда-нибудь? — спросил Макс у Марии Львовны.
— Нет, никогда.