— Нет не убил, — протянул мужчина, откладывая лютню, — только обозначил смертельный удар, отведя в последний момент оружие в землю. Собственно оттуда и пыль.
Девушка привстав со своего кресла вновь взглянула во двор. не знакомый ей молодой человек стоял наступив сапогом на грудь слабо шевелившегося Бруно и приставив остриё своего оружия к щели у его горла. Окружившая ристалище замковая челядь и стража потрясённо молчали, а сам победитель о чём-то переругивался с Лехом, старым другом её отца и по совместительству капитаном замковой стражи. Мари прислушалась.
— Победа не считается! — орал старик. — Бой был нечестным! Этот дегненерат даже пользоваться мечом не умеет, а потому…
— Это ваши проблемы, — спокойно но громко отвечал ему парень, глядя в налитые кровью глаза капитана, на что мог отважиться далеко не каждый.
— Да ты пойми парень, — шипел тот. — Оружие этого болвана — кистень! Всё остальное против него — игра в одни ворота.
— Меня это должно волновать?
— Да! — рявкнул на весь двор мужчина. — Потому как в противном случае я не защипаю тебе.
— Послушай ты, хмырь усаты, — парень похоже разозлился, — ты реально думаешь, что я соглашусь повторно скакать пред твоим щенком когда он поменяет оружие только, чтобы меня в этот раз порешили?
— Повторяю! Бой был не честным!
— А выпускать человека без доспехов против латника это по твоему четно?
— Это уже твои проблемы! Каждый сражается в том, что имеет!
— Ах так, а меня значит должно заботить, что твой дегенерат взял в драку не тот ковыряльник?
— Да.
— А мне кажется что проще всего мне сейчас сделать в нём ещё одну дырку, не совместимую с жизнь, — рычал парень на сурового капитана, вызывая невольное уважение.
— Да я тебя…
— Господа, господа… погодите! — сквозь толпу людей к спорщикам пробирался эльф. — Лех ты умишком что-ли двинулся? Это была самая что ни на есть честная победа…
— Фу… быдло… — произнёс рыцарь и спрыгнув с парапета подошёл к девушке, увлечённо вслушивавшейся в перепалку, голос его стал тёплым и томным.
Опустившись на одно колено он взял руку Баронессы и нежно поцеловал, от чего щёки девушки зарделись румянцем.
— Моя леди, вместо того, чтобы слушать крики плебеев, я хотел бы просить вас поговорить… о нас!
— Ой! — высвободив руку Мари отбежала на несколько шагов, и отвернулась, смущённо уставившись в ажурную витрину, отделявшую её личные покои от балкона и от вечной прохлады Коттай Дунсона. — Время уже позднее… Я хотела бы просить вас удалиться.
— Как прикажете моя любовь! — рыцарь на красивом лице которого не переставала блуждать мягкая улыбка поднялся с плит которыми был мощён пол балкона и грациозно поклонился, прижав руку к сердцу. — Я лелею надежду увидеть вас и завтра моя леди!