Никто не
понимал, что
происходит.
Мои знания по
предмету уже
после второй
попытки были выше
среднего. К пятой
пересдаче я
был уже на
несколько
голов выше любого
другого из
наших. Не
потому,
конечно, что
я был
способнее
других в
электронных
схемах. А
потому, что я
все-таки
потратил на
это массу
времени. И я
не думаю, что
кто-то из
наших
потратил на
подготовку
более чем
пару дней.
И в пятый
раз зачет не
был мне
поставлен. Кто-то,
видно, на
меня стучал.
И стучал
довольно
крепко.
Формально,
без сданных
зачетов
студент до экзаменов
не
допускался.
Но только с
одним
несданным
зачетом такое
разрешение,
как правило,
давалось. Начинались
экзамены, и я пошел
к инспектору.
Просил его разрешить
мне сдавать
экзамены
одновременно
с моими
очередными
попытками
сдать зачет по
военному
делу. Но
инспектор,
видно, был предупрежден
и разрешения
мне не дал. Через
несколько
дней я стал
просить его
снова. Он мне
отказал в
очень резкой
форме.
Когда
оставалось
уже
несколько
дней до конца
сессии, наш инспектор
ушел в
отпуск. Я
воспользовался
этим и пошел
к его молодой
заместительнице.
Я ей сказал,
что мне надо
сдавать
экзамены, а у
меня нет
зачета
только по
какой-то
ерунде – по
военной
подготовке.
Заместительница
дала мне
отрывной
листок
(кажется, это
так
называлось)
без всяких раздумий.
Это был первый,
но не
последний в
моей жизни гэбэшный
прокол,
которым я
воспользовался.
И с того
времени я
только
укрепился в
том, что не
надо верить
расхожему
мнению о том,
что гэбэшники
всесильны,
что они знают
все о нас и
все у них
схвачено, и что
все мы у них
под колпаком.
Гэбэшниками
работали не
лучшие из
нас, а худшие.
И всеобщая
безалаберщина
непременно
должна была
быть и в их
рядах, и в не меньшей
степени. Надо
было только
верить в это
и уж, по
крайней мере,
не давать им
«легкий хлеб».
За пять следующих
дней я сдал
пять
экзаменов.
Последний –
математический
анализ – я
сдавал вне
сессии, уже в
день
пересдач, Михаилу
Александровичу
Крейнесу. Я
ответил ему
по билету.
Потом
ответил на
дополнительные
вопросы.
Потом быстро
решил все
задачки,
которые он
мне дал.
Крейнес был
вполне
удовлетворен
моим ответом.
Он сказал
мне: «Молодец!
Как же вы
хорошо
подготовились!
Вы просто
молодец!» И
поставил
тройку.
Здесь
мехматская
традиция
(ставить
отметки за
ответ
независимо
от того, что
студент сдавал
экзамен в
день
пересдач) не
сработала. До
этого не
сработала
еще одна
мехматская
традиция, но
уже в мою
пользу. Я
сдал зачет по
математическому
анализу в первом
семестре Зое
Михайловне
Кишкиной с
первого раза.
А Зоя
Михайловна
первый зачет
с первого раза
не ставила
никогда.