Она посмотрела на меня.
— Я могу себе только представить, насколько нереальным тебе кажется это.
Я кивнул, но не ответил. Честно говоря, даже не знаю, что бы мог ответить на это.
— Всё будет хорошо, — сказала она снова, — как только ты выздоровеешь, мы сможем делать всё, что захотим, поехать туда, куда мы захотим.
— Да, я знаю.
Я не знал.
— Не волнуйся, мы разберёмся с этим, — она заколебалась, — когда собираешься рассказать об этом родителям?
Отец был на работе, а мама была непонятно где. Она держалась от нас подальше.
Офицер Карсон уехала три часа назад. Я бы мог позвонить отцу в офис, но решил подождать.
непонятно где Неуверен, что в ближайшее время скажу им, непонятно где ответил я, в конце концов
Торри была в недоумении.
— Почему бы и не рассказать?
Я заёрзал от неудобства, пытаясь найти хотя бы немного места на диване, которое бы не причиняло такую грёбаную боль.
— Я просто не хочу чувствовать… не знаю. Как будто они будут ожидать от меня чего-то другого. Я просто не хочу этого давления сейчас. Можем мы немного подождать?
Она подняла руки.
— Эй, это полностью твоё дело! Я просто счастлива и горжусь тобой. Хочу кричать об этом, чтобы все знали. Но если ты не готов к этому, всё нормально. Но, эм, я уже отправила сообщение Бив.
— Да? И что она сказала?
Торри засмеялась.
— Ну, её первое сообщение состояло только из одного слова, ну, по крайней мере, я думаю, что это слово. В сообщении было «удивлённыешары»
— Эм, хорошо?
— А в своём втором сообщении она хотела прийти к нам с бутылкой шампанского. Не беспокойся. Я сказал ей «нет». Ну, а точнее, сказала, пока нет.
— Я никогда не пил шампанского.
Она уставилась на меня.
— Только пиво, эм, водка, иногда виски. Райан…у него на той вечеринке было красное вино. Я помню это. Но не думаю, что его пробовал. Так что нет, шампанское я не пил.
— Нам определённо нужно это исправить! — засмеялась Торри. — Тебе понравится. И оно очень классно сочетается с сексом. Думаю, это всё из-за пузырьков.
Я начал смеяться, а затем мои рёбра напомнили мне, что это была не лучшая идея.
— Извини, милый, — захихикала она, — о, кстати. Я разговаривала с Халком. Он уже слышал, конечно же, о тебе. Он сказал, что можешь приступить к работе в любое время, и что я должна надрать тебе зад. Не уверена, зачем он это сказал, но, думаю, это выражение привязанности.
Я хмыкнул, не желая думать о Халке и «привязанности» в одном предложении. Это просто было слишком странно.
— А как насчёт твоей работы, милая? — спросил я, боясь ответа. — Ты не можешь вечно сидеть со мной, играя в медсестру.