Да и вообще какой–либо язык, — со стыдом подумал Плешка, который месяцами мог издавать вместо фраз какие–то гавкающие команды или канцелярские словосочетания, скрипучие, как его сс–овские сапоги.
А ведь когда–то Плешка очень хорошо говорил по–русски. И некоторое время назад смог даже попрактиковаться в русском. Тогда в Касауцкий лагерь прибыли, по обмену опытом, несколько русских офицеров из их пенитенциарной системы ГУЛАГ, или как она там в Москве сейчас называется. Офицеры, по крайней мере, с радостным хохотом говорили «ГУЛАГ». Плешка показал себя настоящим молдаванином, как было написано в приказе о поощрении майора за отличную работу по налаживанию и укреплению двусторонних связей. Радушным и гостеприимным. Он с удовольствием показывал русским гостям бараки, столовые, отхожее место, охотно объяснял… Особенно хорошо Плешке удалось показать коллегам, как кормить заключенного, чтобы он еще работал, но уже ходил еле–еле.
Под конец же Плешка даже расчувствовался, и, выпив пару бутылок спирта, настоянного на кедровых орешках и беличьих головах — модный русский тренд, объяснили коллеги, — раскрыл главный секрет лагеря. Речь шла об обработке сознания заключенных, которую придумал сам Плешка.
Ну почему, почему они у вас такие послушные?! — никак не успокаивались русские гости.
Словно бараны! — делали они комплимент молдавским коллегам.
Мы своих со времен Ивана Грозного медведями травим, а они все дерзят, да норовят в тайгу смыться! — жаловались на специфику труда россияне.
А при случае и за топор берутся! — сетовали россияне.
Ваши же молчаливы и покорны, словно лунатики, — отмечали гости прекрасное состояние молдавских заключенных.
Как, ну как вам это удается?! — не успокаивались они.
Плешка подумал, выпил еще стакан, закусил проспиртованной беличьей головой, и сделал гостям царский подарок. Объяснил.
Каждый вечер и часть ночи зеки слушали передачи через громкоговорители, установленные во всех уголках лагеря. Дикторы молдавского телевидения, выписанные сюда Плешкой — а кто не захотел выписываться, прибыл как заключенный — читали с выражением произведения классиков молдавской литературы.
И это все? — не поняли россияне.
Терпение, — сказал Плешка.
Сейчас заместитель коменданта улыбнулся, вспомнив, каким разочарованным выглядел огромный русский полковник. Даже не поверил, и решил, что над ним издеваются. Пришлось драться. Выбив Плешке два зуба и потеряв половину своих, русский выпил еще спирта и помирился с коллегой, сжав его в своих медвежьих объятиях. По его словам, всех офицеров русского ГУЛАГА специально тренировали для таких вот объятий, чтобы не позорили репутацию русского народа. Потом Плешека показал, как действует его система. Россиян весь следующий день кормили по норме заключенного, а после весь вечер заставили слушать отрывки из книг молдавских классиков.