Я тащусь в сторону ванных комнат, расположенных на стороне заправки. Они воняют с
внешней стороны, так что я уверенна, там будет не так хорошо. Там нет столешниц, только ряд
туалетных кабинок и не в одной из них нет сидения. С тех пор, как мы начали эту поездку, у
меня появилось чувство, что каждый туалет в Мексике был оставлен в неукомплектованном
состоянии. Где все туалетные сидения? Разве они не прилагаются к унитазу? Я тащусь в
самый темный угол и неохотно стягиваю штаны. Я хотя бы не понимаю, что говорят люди и
это дает мне ложное чувство защищенности. Конечно же, нет никакой туалетной бумаги.
Здесь есть дежурный, который может предоставить необходимое, но я забыла свои песо в
машине. Я стараюсь решить, что более унизительное, помахать ей с унитаза или же не
подтереться перед всеми и натянуть штаны не обращая внимание на капли. Я следую
последнему. Мне плевать если я грязная.
Плетусь к машине, а Мози нигде не видно. Должно быть, он пошел приобрести еды и
решил, что я не нуждаюсь в приглашении. Другими словами, он ожидает, что я отстранюсь и
подтвержу бесполезность, которую он ощущает. Я проходила это дерьмо. Я знаю, как с этим
бороться.
Меня втянули в подводное течение его моря печали. Я чувствую печаль по двум
причинам. Первая из-за того, что человек, которого я люблю очень жестко относиться к этому.
Он ненавидит себя, чувствует себя недостойным. Он очень сильно напуган. Он считает, что
его сестренка должна была быть здесь и все, что произошло ─ это его вина.
Вторая причина более личная. Сегодня как никогда. Мози показал мне, что связываться
с ним не хорошая идея. Ему необходима профессиональная помощь, а я профессионал. То, что
он ищет мое внимание и одобрение является симптомами травмы, а не признак того, что он
влюблен в меня. Я не могу добавить себя к списку людей причинивших ему боль. Я не могу с
ним так поступить. Я слишком сильно забочусь о нем.
Он у таксофона у входа в ресторан, и потому как опустились его плечи и то, как он
сжимает коробку, могу сказать, что разговор не из лучших. Его сильное тело выглядит так, словно он готов сломаться и разрыдаться.
Я покупаю странные мексиканские чипсы и конфеты в небольшом уютном магазинчике
рядом с телефонами. Я не могу оторвать от него глаз и аппарат оплаты, которую требует
телефонный разговор, заслоняет его силуэт. Я плачу за фаст-фуд и подхожу ближе. Кажется, он говорит на испанском. Думаю, он говорит со своей женой. Мысли о Бризе, вероятно,
заставляют его подумать о своем сыне. Я не хочу быть назойливой, поэтому я сажусь рядом с