растением в огромном керамическом горшке. Я разрываю пакет с чипсами, по-прежнему не
отрывая от него глаз. Конечно же, чипсы обжигают, как лава, они полностью покрыты какими
то специями. У меня сдавливает горло, глаза слезятся и я начинаю кашлять. Мози
разворачивается в сторону моего кашля и прижимает трубку к груди.
─ Детка, ты в порядке? ─ спрашивает он.
Ох, ради всего святого, не называй меня деткой! Особенно в этот момент.
Я киваю головой и бью кулаком в грудь. Как все в этой стране могут употреблять такую
обжигающую пищу? Разве у них не появляется язва от такой еды? Я вижу, как губы Мози
произносят «мне нужно идти» и он вешает трубку. Он идет, чтобы спасти меня от аварийного
состояния моей шкалы Сковилла (шкала измерения жгучего вкуса), что является моей
собственной глупостью.
─ Хочешь чипсы со вкусом огненной лавы? На вкус они как Сент-Хеленс (Сент-
Хеленс ─ активный стратовулкан, расположенный в округе Скамания штата Вашингтон,
США.), ─ спрашиваю я запинаясь. Я почти готова отказаться от этой поездки. Я веду себя
глупо, чтобы избежать напряжения между нами.
Он ничего не говорит, но берет меня за руку и тянет, заставляя меня встать.
─ Ты сходила в туалет? ─ спрашивает он, двигаясь широким шагом через стоянку.
─ Ага. Я помочилась, как настоящая задница, а затем не подтерлась на глазах у всех.
─ Прекрасно, ─ отвечает он, осматривая обе стороны для машин на автостоянке. Через
всю стоянку мы несемся к нашей машине, стоящей возле туалетов. Здесь, видимо, нет никакой
организованности в отношении заезда и выезда транспортных средств. Без специальных
знаков и светофоров, стоянка настоящий беспредел. Мы пытаемся пробраться через кучу
автомобилей, которые застряли в тупиковой части автомобильного затора. Мози тянет мою
руку и мы пытаемся перейти дорогу, как раз в тот момент, когда машина, увидев лазейку, со
свистом проносится мимо нас, обрызгивая нас грязной водой из лужи и почти наехав на мою
ногу.
Мози рычит, неправильно направляя свой гнев, и делает выпад в сторону машины,
которая теперь снова застряла, в пятнадцати футах от прежнего места. Он пинает раму на
нижней части водительской двери. Это, возможно, причиняет боль его ноге намного больше, чем травмирует машину. Он громко ругается на испанском и сыплет огромным количеством
оскорблений, которые заставляют меня покраснеть, даже учитывая того, что он говорит. Я
понимаю суть. Я довольно свободно понимаю злость. Злость моей матери я всегда понимала
идеально.
Но я не могу свободно воспринимать ее. Если бы это было не так, то я давным-давно