Весь его интерес сводился к изучению разный религий на стыках изменения форм общественного сознания. Сергей не хуже самого Миши чувствовал, насколько тому тяжело. Миша, пытаясь крепко держаться за старое, стремился увидеть новое и метаться в поиске: принять, не принять.
Ра говорил Мише, что ищущим является только Бог, и что нет обособленного ищущего. Через одних Бог ищет духовность, через других деньги и власть. То, что ты ищешь, не зависит от тебя. Но это знание Мишу утешало мало. Он и сам знал, что чужое и прямое проявление власти постоянно заставляет его народ искать всё новые и новые пути её косвенного, тайного проявления в деньгах. Но то, что поиск его народа лишь следствие совершенно других причин, он понять не мог.
Миша понимал и то, что проклятием его народа является этот самый поиск власти и могущества. Она причина, но он никак не мог объяснить себе самому. Почему народы, живущие под лозунгом «Бей жидов», так привлекательны для его собственного народа. Немцы, англичане, русские, даже французы и американцы, будучи сильно разбавленные Мишиными соотечественниками, с трудом терпели этот народ.
Сергея как–то озарило понимание того, что видимо, у всех народов плохо с поиском духовности, но хорошо с осуществлением власти, насилия, то есть тех самых библейских сюжетов, которые им предстояло изжить. А раз о духовности никто не думает, а все думают только о власти, то какая разница, как её проявлять. Вот только тайное, становясь явным, может усиливать проявление всех библейских сюжетов сразу и взрывать их, ослепляя народы, уже, ни кем и ни чем не сдерживаемой яростью.
Серёжа, сочувствуя Мишиным метаниям, даже подсказал ему возможный выход. Он предложил его народу из тайного качества перейти в явное и начать легально возглавлять хоть целые государства, хоть отдельные его части. Миша с мыслью согласился, добавив, что она не нова, но есть большие проблемы. И Миша, прямо и без всякой задней мысли, сказал Сергею всё, что думает о стране их совместного проживания.
Со слов Миши выходило так, что власть в этой стране абсолютно бездуховная и столь же абсолютна в своей бездуховности. Возглавить её Мишины единоверцы просто не в силах, так как играют они на одном и том же поле бездуховности. Просто Мишины единоверцы свою жизнь подчинили исполнению законов, в том числе и религиозных, общинных, там много порядка, но мало духовного, а Серёжины единоверцы полному игнорированию законов, у них нет ни порядка, ни духовности. Поэтому Серёжина власть, в случае её «возглавления» Мишкиными единоверцами, просто станет ленивой содержанкой. Другое дело слегка её разбавить, тогда она, власть в стране их проживания, начнёт быстрее бегать, но опять под старым лозунгом «Бей жидов, спасай Россию». Но остаётся вопрос о духовности.