– Это не слухи, а проверенные факты.
– Да я… Да вы… Да я… – захлебнулся в праведном возмущении преподаватель истории музыки и разразился гневной тирадой. Иван Савельич ответил ему тирадой не менее обличительной: в общем, два музыканта развернули славные военные словесные баталии. Один покраснел, как помидор, второй в пылу дискуссии размахивал руками. Другие преподаватели пытались, было, успокоить ссорящихся, но потерпели неудачу и удалились в международный терминал, махнув на коллег руками. Эти двое любили иногда поцапаться. И не только между собой.
– Вы гостя-то встречать думаете? – посмотрев на наручные часы, спросила Юля негромко, однако ее неожиданно услышали. К этой спокойной, вдумчивой и дерзкой одновременно девушке вообще часто прислушивались.
– Думаем, – опомнившись, мигом закруглился со спором Иван Савельич, которому уже нужно было бежать и встречать свою Василису Курочкину. – Мы с вами потом договорим, – кинул он многозначительный взгляд на озлобленного Викентия Порфирьевича и, прихватив с собой одного из студентов, поспешил вперед. Тот же прошипел что-то нехорошее и, размахивая желтой табличкой с именем своего гостя, побрел следом за Юлей, небрежно сложившей руки в карманы джинсов, как самый настоящий парень, и Мартой, держащей букет. Девушкам до сих пор было смешно – преподаватели, будучи натурами творческими, нервными, частенько терпеть друг друга не могли.
Почти час сестры и их пожилой, но молодящийся преподаватель торчали в зале ожидания. Друг с другом Марта и Юля не разговаривали, зато всяческими байками из своей музыкальной жизни их развлекал Викентий Порфирьевич, быстро пришедший в отличное расположение духа.
– И когда наш оркестр отправился за границу, с нами вместе поехали – так, знаете ли, тогда полагалось – два сумрачных типа из КГБ, – рассказывал он душещипательную историю о своей первой поездки за границу в составе знаменитого оркестра. – Они зорко бдили. Следили за нами. И когда я…
– Наш рейс объявили, – прислушалась ко слегка невнятному женскому голосу, объявляющему о посадках и отлетах воздушных судов, Юля. Преподаватель, казалось, вообще забыл, что делает в шумном зале аэропорта, а Марта объявление проворонила, задумавшись о чем-то своем.
– Тогда скорее пошлите встречать нашего гостя! – встрепенулся пожилой мужчина, резво подпрыгивая на месте. – Вдруг он нас не заметит!
– Заметит, – сказала коротко стриженная пианистка. – И сейчас прямо мы его не встретим. Сначала он пройдет регистрацию, а после получит багаж. Мы успеем.
– Какая ты рассудительная, Юлечка, – с умилением посмотрел на нее Викентий Порфирьевич. – А я даже номер рейса не запомнил. Эх, что бы мы с Мартой без тебя делали, как бы этого Феликса… – тут он глянул на желтую табличку, – …Грея профукали, как нечего делать.