уважали за открытое сердце, общительность, а главное, за высокие бойцовские качества. Летал он
прекрасно, воевал отважно.
Я догадался: объектом дружеских шуток был Леонид Беда.
Сам он тоже улыбается. Дело в том, что Леня не вышел ростом. Именно поэтому нет-нет да и
приключится с ним забавная история.
«Беда» с Бедой, рассказывали мне, началась сразу же, как только он прибыл в полк. На складе вещевого
имущества не оказалось офицерского обмундирования и сапог такого малого размера, какой нужен был
для экипировки новичка. И Леонид долго ходил в солдатской шинели и ботинках с обмотками — как
солдат-пехотинец.
Однажды его даже механик «собственного» самолета не узнал:
— Что ты тут без дела шатаешься, солдат! — прикрикнул он на него, когда Беда появился у штурмовика.
Было еще и такое. Как-то под Сталинградом вышел [61] Леонид из боя на подбитом самолете. Да и сам
был ранен. Пришлось посадить машину «на живот» — с убранными шасси — за пределами аэродрома. К
месту посадки послали механика. Вскоре он возвратился. На лице — растерянность, удивление.
Докладывает командиру: самолет сильно поврежден, фонарь заклинило, в кабине пусто, на сидении
лежит парашют, а летчика нет. Услышал это кто-то из летчиков и говорит:
— Да ведь Беда в столовой...
А произошло следующее. Посадил Беда самолет, стал дергать «грушу» — замок фонаря, а он не
поддается. Как выбраться из кабины? Открыл боковую форточку фонаря, просунул в нее голову, плечо, подался вперед — протиснулся и соскользнул на дюраль центроплана. К счастью, ранение оказалось
легким. В санчасти рану перевязали, и летчик наотрез отказался ехать в госпиталь. По пути на КП Беда
зашел в столовую.
Тем временем авиаспециалисты подсчитали: в крыльях, фюзеляже и хвостовом оперении оказалось более
трехсот (!) пробоин. Вот уж поистине прилетел наш Беда на честном слове и на одном крыле — точь-в-
точь, как в песне поется!
Эту историю я слышал от многих летчиков. Рассказывали ее ребята и в присутствии Леонида. Он ничего
не отрицал, только лукаво улыбался.
Легенды — одна забавнее другой — складывались в полку и потом. Но Леонид Беда понимал, что
характер всех этих шуток — доброжелательный: любили его в полку, восхищались его смелостью, отвагой, мастерством. Приходилось только удивляться: сколько в этом «малыше» мужества, неистощимой
ненависти к врагу. Это был летчик самого высокого класса. Его подвиги достойно оценила Родина.
Леонид Беда дважды был удостоен высшей награды страны — Золотой Звезды Героя.
Так вот, сидим мы за столом, а Заплавский повествует новую историю. И ни улыбки на лице, ни