— Здравствуйте, Эва Карловна, — поприветствовал мужчина, выводя меня из ступора.
— З-здрасте. А мне нужен…
— Его нет. Экзамен еще не кончился, но Генрих Генрихович велел придержать вас, — сказал профессор и, вынув руку из глобуса, вытер платком.
Не удержав равновесия, я рухнула в кресло для посетителей и зашипела от боли, пронзившей коленку.
— Что с вами? — поинтересовался Альрик.
— Упала. Тройной перелом.
Мужчина рассмеялся и бросил взгляд на полку. Овальное зеркало стояло в том же положении, в котором оставил его декан — отражающей поверхностью к стене.
— Позвольте, погляжу, — предложил профессор, присев передо мной на корточки.
— Вам неудобно, — дернулась, я смутившись. — Лучше пойду к Морковке… к Клариссе Марковне…
— Не двигайтесь, — приказал Альрик, ощупывая ногу, и я испуганно сжухла. Вдруг действительно четверной перелом?
Несмотря на болезненное напряжение в колене, создавшаяся ситуация показалась мне необычной и будоражащей: я сидела в кресле, а красивый мужчина опустился к моим ногам. И руки у него сильные, крепкие, со светлыми волосками. Ну да, он же блондин. Такими руками только подвиги совершать и любить женщин.
Альрик весело хмыкнул. Ему не обязательно было смотреть на меня, чтобы узнать, о чем я думаю. Он умудрялся читать мои мысли с помощью какого-то невероятного чутья.
Я почувствовала, как краска жара залила лицо, уши и поползла по шее.
— Хороший ушиб. Будет гематома, — определил мужчина. — Где упали?
— На лестнице. Спасибо.
— Пока не за что. Снимайте сапог, — приказал он, поднявшись, и направился к окну-иллюминатору.
— З-зачем?
— Будем вправлять. — Альрик выкатил деканское кресло.
— Что вправлять? — залепетала я, испугавшись. — Вы же сказали…
— Шутка, — успокоил профессор. — Сделаем ускоренный компресс, и гематома рассосется до конца дня.
— А колготки… нужно снимать? — спросила я и снова сконфузилась.
Мужчина улыбнулся.
— Они не помешают. Кстати, прекрасно выглядите.
— Где? — завертелась я, пытаясь углядеть прекрасности, и поняв, что мужчина говорит о сверхкороткой юбке, еще больше смутилась: — А-а, это…
Приятно, что единственный человек в институте высказал комплимент по поводу моего нового облика.
Сев в деканское кресло, Альрик осторожно уложил мою ногу к себе на колени. Я, стиснув зубы, замычала от боли.
— Колено отекает, — пояснил Альрик. — Поэтому больно. Кроме того, от удара полопались кровеносные сосуды. Вам интересно?
— Н-нет, — выдавила я, пытаясь отдышаться после болезненного приступа.
Мужчина принялся водить руками над ушибом, словно резал и накладывал что-то.