— Пьете успокаивающие капли? — спросил, не отрываясь от процесса.
— А-а… да, пью, — я завороженно наблюдала, как мелькают его пальцы. — А что с летуном из куба? И как ваше самочувствие?
— Эва Карловна, — сказал укоризненно профессор, — вы обещали забыть о летуне, хотя ваше беспокойство о здоровье лестно для меня.
— Но…
— Увеличьте дозу до сорока капель на прием и принимайте три раза в день, — выговорил он как непослушному ребенку.
К чему тянуть? Давайте, выхлебаю зараз весь пузырек, — надулась я.
— Зараз не выпьете, — пояснил Альрик. — Пузырек рассчитан на пять литров успокоительной настойки. Объем малый, вместимость большая.
Ой, стыдобушка, он читает все мои мысли! Но как?
Профессор опять улыбнулся, не отвлекаясь от «лечения», но не стал отвечать. От его рук, колдующих над коленкой, по ноге распространялось мягкое тепло, и тело наполнялось воздушной негой.
— Вы виделись с Евстигневой Ромельевной до того, как попали в разгромленную лабораторию? — спросил вдруг мужчина.
Я насторожилась, и приятное ощущение улетучилось. Что ответить? Во встрече с проректрисой не было ничего странного, за исключением повода, приведшего меня к двери Ромашкинского помещения.
— Виделись. Я искала Генриха Генриховича, чтобы обсудить один вопрос, но его там не оказалось.
Не поймает ли меня Альрик на том, что вообще-то деканы не ходят в гости без причины, и с какой стати Стопятнадцатый пришел бы на лабораторку к доценту с параллельного факультета? Не чай же пить и сплетничать? Для слухов и предположений у Генриха Генриховича есть начальница отдела кадров.
Но профессор не выразил сомнения в неправдоподобности объяснения, зато задал другой вопрос:
— Как вам показалась проректриса? Может быть, она выглядела взвинченной, подавленной или, наоборот, была в хорошем настроении?
Ага, отпускала остроты налево и направо, заливаясь веселым смехом.
— Никак не показалась. Как всегда. А что?
— Ничего. Не берите в голову, — отмахнулся Альрик. — А после встречи с Евстигневой Ромельевной куда направились?
Ему можно сказать. Он же мой партнер по обету.
— В столовую. Затем встретилась с посредником, получила деньги и пошла к вам, чтобы разделить. А что?
Неспроста профессор допытывается. Значит, что-то заподозрил, или Царица поделилась предположениями насчет ночного взлома и насчет меня как возможной обвиняемой.
— Не обращайте внимания, — сказал небрежно мужчина. Как же не обращать, если он роет носом землю, выясняя и вынюхивая.
— Подготовились к приему? — Альрик перевел разговор в другое русло.
— Собираюсь понемногу, — изобразила я глупенькую девицу, не заметившую перепада в разговоре. — А какой рейтинг был у вас?