Карета влетела во двор, и, ловко щелкнув кнутом, сидевший на козлах Алеша лихо развернул лошадей. Карета остановилась как вкопанная; Алеша, ловко соскочив с козел, сорвал с головы шапку, а Медведев в синем кафтане спрыгнул на ходу с коня и, сделав несколько шагов, изящно поклонился князю Семену Вельскому.
— Приветствую тебя, князь! Вели позвать Яна Кожуха, чтобы я мог доложить, как выполнено поручение!
Ловкость Медведева произвела на Семена хорошее впечатление.
— Яна здесь нет. Но я знаю все подробности дела, поэтому можешь доложить мне.
Медведев еще раз поклонился.
— Я несказанно счастлив, князь, что могу доложить обо всем лично тебе! Трое моих людей пали во время нападения московитов под Гомелем, но это было последнее черное дело этих разбойников с Угры! С той минуты, как на их пути повстречался Павел Драник, — Медведев с силой ударил себя кулаком в грудь, — их разбойные дела кончились!
Широким жестом он распахнул дверцу и предложил князю заглянуть внутрь.
В карете, связанные по рукам и ногам, в изодранной, окровавленной одежде лежали Филипп и Картымазов. Они находились явно без сознания. Картымазов тихо стонал, и его грудь была наспех обмотана кровавыми тряпками, так же как шея Филиппа.
Сердце князя замерло от радости, но, боясь ошибиться, он все же спросил:
— Кто это?!
— Этот, — Медведев небрежно указал на обнаженную грудь Федора Лукича, — называется Картымазов, а тот, — Медведев приподнял нагайкой бесчувственную голову Филиппа, — тот — Бартенев. Они напали на меня и получили по заслугам. Надеюсь, ни один из них не подох в дороге — я старался привезти их живыми!
Князь был вне себя от радости и не мог этого скрыть.
— Замечательно! Ты — молодец, Павел! Кожух умеет подбирать людей... Я мог бы повесить этих разбойников, но пусть они придут в себя, чтобы узреть, как я милостив и добр! Эй, вы! — обратился он к столпившимся слугам и воинам охраны. — Чего уставились?! Тащите их наверх в башенную комнату! А потом пусть кто-нибудь из наших баб, кто знает в этом толк, приведет их в чувство! Я хочу как можно скорее поговорить с ними!
Медведев, снова поклонившись, вкрадчиво сказал:
— Князь, не изволь гневаться, что мешаюсь не в свое дело, но, пока мы ехали от Угры, я уже понял, что к чему! Позволь твоему верному слуге дать совет, который, быть может, ускорит достижение цели, потому что боюсь, как бы они с минуты на минуту не померли от ран!
— Я слушаю. Говори!
Медведев наклонился к уху князя:
— Князь, вели приставить к ним ту девку, что привез Кожух! Она скорее приведет их в чувство — это раз. А потом — увидев страдания жениха и отца, она тут же выполнит все, что ты потребуешь от нее, чтобы облегчить их участь. А через нее можно повлиять и на них!