Она порылась в своей сумочке, вытащила из пачки сигарету и вставила ее в длинный мундштук. Ее руки слегка дрожали.
Достопочтенная Венеция Керр, в свою очередь, думала: «Чертова шлюха. Да, именно так. Возможно, в техническом плане она и виртуоз, но шлюха есть шлюха. Бедный Стивен… если бы только он мог избавиться от нее…»
Она тоже достала из сумочки сигарету и прикурила от предложенной Сайсли спички.
– Прошу прощения, леди, – раздался голос стюарда. – Курить на борту самолета запрещено.
– Черт возьми! – пробурчала Сайсли Хорбери.
Месье Эркюля Пуаро посетили следующие мысли: «Она прелестна, эта милая девушка. Интересно, чем она так встревожена? Почему она избегает смотреть на этого симпатичного молодого человека, сидящего напротив нее? Она явно ощущает его присутствие, как и он – ее…»
Самолет немного качнуло вниз.
«Мой бедный желудок», – подумал Эркюль Пуаро и закрыл глаза.
Сидевший рядом с ним доктор Брайант думал, нервно поглаживая свою флейту: «Я не в силах принять решение. Просто не в силах. А ведь это поворотный пункт в моей карьере…»
Он осторожно вынул флейту из футляра. Музыка… Средство отрешения от всех забот. С едва заметной улыбкой он поднес флейту к губам и тут же положил ее обратно. Невысокий мужчина с усами, сидевший рядом с ним, крепко спал. Когда однажды самолет тряхнуло, его лицо заметно позеленело. Доктор Брайант мысленно поздравил себя с тем, что он не страдает морской болезнью…
Дюпон-отец повернулся к сидевшему рядом с ним Дюпону-сыну и заговорил, пребывая в явном возбуждении:
– Нет никаких сомнений. Они все не правы – немцы, американцы, англичане! Они неправильно датируют доисторические гончарные изделия. Возьмем изделия из Самарры…
– Нужно пользоваться данными из всех источников, – отозвался Жан Дюпон, высокий светловолосый молодой человек, производивший обманчивое впечатление приверженца праздности и лености. – Существуют еще Талл-Халаф и Сакджагёз[3]…
Дискуссия продолжалась несколько минут.
В конце концов Арман Дюпон распахнул потрепанный атташе-кейс.
– Взгляни на эти курдские трубки, изготавливаемые в наше время. Узоры на них точно такие же, как и на изделиях, изготавливавшихся за пять тысяч лет до новой эры.
Он сопроводил свои слова энергичным жестом, едва не выбив из рук стюарда тарелку, которую тот ставил перед ним.
Мистер Клэнси, сидевший позади с Норманом Гейлом, поднялся с кресла, прошел в конец салона, вынул из кармана своего плаща континентальный справочник Брэдшоу[4] и вернулся на место, чтобы разработать сложное алиби для своего персонажа.
Располагавшийся сзади него мистер Райдер думал: «Нужно сделать все от меня зависящее, хотя придется нелегко. Не представляю, где взять денег для выплаты следующих дивидендов… Черт возьми!»