А потом сынишку, красавца кудрявого, в отца вылитого за ручонку выведет. Ах, хорошо… Даже дух захватило от счастия!
К сосне прислонилась, глаза серо-голубые с поволокой к небу подняла, звездам улыбнулась, Бога поблагодарила. Сама она тоже, что твоя звездочка ясная. Под стать Грише; стройная, коса русая ниже пояса, под дугой бровей глаза мягким блеском светятся, на щеках румянец горит, уста алые улыбаются…
Порыв ветра пронесся по лесу.
Зашуршали, зашелестели редкие березки; зашумели, закачались высокие сосны, заскрипели тонкими вершинами, задвигали, к земле наклонили ветки лопастные.
Уж не тебя ли, красная девица, схватить да остановить собираются?
— Ой, не ходи! — грозно, предостерегающе шепчут.
Очнулась от мечты своей Даша. Шагнула, остановилась назад, оглянулась на тропинку битую, что между сосен причудливо вьется, и решительно быстро вперед двинулась.
К шорохам леса журчание воды присоединилось. Загадочно-ласково шумит она, через плотину просачиваясь; в речушку падает…
Вот и мост… Мельница разом из-за деревьев ей навстречу выплыла.
Колесо стоит, не шелохнется.
Молодой месяц серебристым светом залил всю полянку, мельницу, избушку Михеича, притаившуюся у самого леса, брызгами рассыпался по водной ряби, в речушку опрокинулся.
Стоит Даша, как зачарованная.
— Что, девица, или о судьбе своей погадать задумала? К колдуну-мельнику средь ночи не побоялась наведаться, — задребезжал старческий голос у нее за спиной.
Даша вздрогнула, обратно к лесу попятилась.
— Трусишь, девица красная? — подошел к ней близко мельник.
— Нет, не трушу, — оправилась Даша. — Это ты ненароком подкрался, а я на полянку твою загляделась, задумалась. Хорошо тебе жить, здесь, дедушка, одиноко только!
— Одиночество, красная, только в молодых годах страшит, а потом, как обтерпишься, да на людей хорошенько оглянешься, так оно одному и покойнее. Да я и не один: кот у меня, да сова ручная… Что девица, вздрогнула?
— Угадал ты, дедушка, погадать я пришла. Если можешь, покажи мне судьбу; да и домой мне пора!
— Пора, потому что полночь надвигается, самое для гадания время подходящее.
— Ха-ха-ха, — раскатился смех по лесу и горьким плачем закончился.
С головы до ног Даша вздрогнула.
— Что ты, девица, это моя сова тебя приветствует!
— Мяу-у-у, — метнулся мимо Даши черный кот, на плечо старику прыгнул. Куда яркий румянец девался? Как осиновый лист дрожит Даша.
— Ну, ворожить, что ли?
В самое лицо ей старый беззубый рот улыбается, и зеленые кошачьи глаза глядят.
— Да, — еле слышно, дрожащими губами прошептала Даша.
Ушел Михеич.