— Я ничем не могу тебе помочь.
— Всегда я все делала неправильно.
— Не всегда.
— Но я всегда была честна с тобой.
— Не всегда. Ты хотела быть обеспеченной, иметь теплый очаг и в то же время — полную свободу.
— Выходит, я всегда поступала нечестно?
— Не знаю, можно ли это обозначить словами «честно» или «нечестно».
— Я причиняла тебе боль.
— Это правда.
— Но я не хотела этого. Поверь, я тебя очень ценю, я ведь долгое время не могла и представить себе жизни без тебя.
— Я никогда не ставил тебе в вину, никогда не попрекал тебя тем, что ты все время путаешься с другими. Я и теперь более чем когда-либо уверен, что обоюдная свобода только укрепляет супружество…
— Но ты все-таки должен признать, что наше с тобой супружество давно уже перестало быть настоящим супружеством.
— Тобиас пытался мне это внушить. Ваш брак, сказал он, дал трещину уже много лет назад.
— Разве это не так?
— А давно ли ты сознаешь, что наш брак распался?
— Уже много лет.
— Но говорить об этом ты стала только с тех пор, как у тебя есть Тобиас.
— У меня его нет.
— Наш с тобой брак распался лишь тогда, когда появился человек, который может предложить тебе такую же роскошь, обеспеченность, комфорт, какие ты имела со мной.
— Одно верно, и ты давно это знаешь, у меня всегда был болезненный страх перед бедностью.
— Я вспоминаю наше первое свидание, после того как мы познакомились на бал-маскараде.
— Ты приоделся и выглядел как молодой человек из добропорядочной буржуазной семьи.
— Я пригласил тебя поужинать в «Озерный рай».
— И потратил в тот вечер уйму денег.
— Днем я получил гонорар на радио.
— Я помню.
— Я тоже. После ужина мы танцевали, и в какой-то момент ты сказала: ах, как чудесно, когда есть деньги…
— Я так сказала?
— Позже ты часто вспоминала, что тебе тогда показалось, будто ты встретила человека с большими деньгами!
— Ты готов был жить только для меня, работать только для меня и сразу потребовал, чтобы я не работала.
— Да.
— И все же в один прекрасный день мне пришлось пойти работать, потому что ты зарабатывал недостаточно.
— А сейчас вот оказывается, что наш брак уже давно распался, но ты заявляешь мне об этом только теперь, теперь, когда за дверью стоит другой…
— Просто я хочу быть честной.
— Выходит, твое поведение за все прошедшие годы было сплошным вероломством?
— Ах, я не знаю. Когда ты начинаешь разглагольствовать — где уж мне с тобой тягаться.
— Тягаться со мной не надо.
— Ты умнее меня, ты больше знаешь, ты все знаешь гораздо лучше, чем я.
— Это тебе только кажется.
— Я действительно не отдаю себе отчета, почему хочу от тебя уйти.