На человеке надеты желтые брюки и рубашка без рукавов того же цвета. Пояс и плащ черные. Он стоит рядом со светящимся посохом своего Господина и смотрит на мертвых.
— Вставайте, — говорит он. — Все вы!
И слова его смешиваются с жужжанием в воздухе и повторяются вновь и вновь, не как эхо, затихая, а настойчиво и решительно, с силой электрического сигнала тревоги.
Весь воздух заполнен звуками и наэлектризован. Раздаются стоны и скрип суставов, затем дыхание.
Шуршание, звон, кряхтение, они садятся, они встают.
Затем звуки и движение прекращаются, и мертвые стоят, как незажженные свечи, перед своими раскрытыми могилами.
Человек сходит с помоста, стоит мгновение перед ними, потом произносит:
— Следуйте за мной!
И идет обратно тем же путем, которым пришел, оставив посох своего Господина дрожать светом в сером воздухе.
Вот он подходит к высокой женщине с золотистой кожей — самоубийце, смотрит в ее невидящие глаза и спрашивает:
— Ты узнаешь меня?
И оранжевые губы, мертвые губы, сухие губы шепчут:
— Нет.
Но он смотрит еще пристальней и говорит:
— Ты знала меня?
И воздух гудит его словами, потом она отвечает снова:
— Нет!
И он проходит мимо нее.
Тогда он спрашивает двух других: человека древнего веками, у которого часы встроены в левую кисть, и черного карлика с рогами и копытами и хвостом козла. Но оба говорят:
— Нет.
И они пристраиваются к нему и идут сзади, и следуют за ним из этой огромной комнаты в другую, где под каменным полом находятся другие мертвые, не слишком ожидающие, чтобы их вызвали в канун его Тысячелетия в Доме Мертвых.
Человек ведет их. Он ведет мертвых, которых вызвал к движению, и они следуют за ним. Они следуют за ним по коридорам, и галереям, и залам, вверх, по узким витым лестницам, и вниз, по широким прямым лестницам, и они приходят, наконец, в Большой Зал Дома Мертвых, где его Господин принимает подданных.
Он сидит на черном троне из отполированного камня, а слева и справа от него стоят металлические чаши с огнем. На каждой из двухсот колонн в этом высоком Зале пылает факел, мигая, и дым с искрами завивается и уходит вверх, становясь, наконец, серой частью плывущего облака, которое полностью покрывает потолок.
Господин не двигается, он смотрит на человека, который идет, приближаясь, по Залу с пятью тысячами мертвых за его спиной, и глаза его сверкают красным огнем, когда он смотрит, как человек идет вперед.
Человек простирается у его ног и не двигается, пока к нему не обращаются.
— Ты можешь приветствовать меня и подняться, — слышатся слова, каждое из которых — резкий горловой звук посредине выдоха.