Рахим осклабился в хищной ухмылке. Их тела были близки друг к другу. Не в силах совладать с наплывом новых эмоций, она беспомощно застонала. Это вызвало улыбку у Рахима. Он склонился и принялся дразнить языком ее набухший сосок сквозь тонкую материю платья.
Селеста почти лишилась чувств. Вся она обратилась в один оголенный нерв. Как только ей удалось совладать с собой, Рахим предпринял новый маневр. Он прижался к ней там, где Селеста жаждала его больше всего, – к влажному, горячему, изнывающему лону. Ее возбуждение теперь граничило с болью. Рахим оперся руками о крышку стола и начал медленно двигаться. Селеста двигалась ему навстречу, едва осознавая то, что делает.
Его рот продолжал ласкать ее грудь, а руки забрались под платье, изучали ее тело. Селеста начала метаться под ним как в горячке, а затем неожиданно громко вскрикнула. Она осела под ним, напряженные бедра подрагивали от усталости.
Рахим, тяжело дыша, отстранился от нее, скрестил руки на груди.
– Поздравляю, Селеста. Тебе наконец-то удалось усыпить мое внимание. Как думаешь, надолго?
Несколько дней спустя Рахим все еще пребывал под впечатлением от случившегося. Он сидел за письменным столом в своем роскошном кабинете и тщетно старался собраться с мыслями. Воспоминания о Селесте преследовали его – ее запах, вкус, беспомощные стоны, которые она издавала под ним.
У него не было сил думать о чем-то другом. Это было особенно сложно во время их совместных застолий в саду. Они изводили друг друга предельной вежливостью. Тем не менее напряжение между ними чувствовалось во всем – звон хрустальных бокалов, стук серебряных приборов, в каждом глотке вина и взглядах, которые они искоса бросали друг на друга.
Безумие отравляло кровь Рахима. Или это делала Селеста?
Все эти дни Рахим не узнавал самого себя. Он запутался. Все, что он знал о собственном брате, – ложь. Он сам помешался на женщине, которая якобы была его любовницей. День за днем Рахим все больше и больше влюблялся в ребенка, который не был ему родным, но это не останавливало его. События вокруг развивались с пугающей скоростью, он едва поспевал за собственной жизнью. Он чувствовал себя в подвешенном состоянии. Единственное, что удерживало его внимание, – Селеста. Теперь он был по-настоящему околдован ею, как когда-то думал, что был околдован его собственный брат.
Теперь Рахим начинал думать о том, что его врагам было необходимо совершить обещанное вторжение. Он чувствовал, что ему нужно мобилизоваться.
Шейх наслаждался очередным неприличным сном с участием его собственной жены, когда был внезапно разбужен звонком своего мобильного. С фотографии на дисплее на него смотрела сестра.