Выскользнув из гамака, я взял в руки стоявший у стены карабин, — войдите.
На пороге, в легком тумане стоял Кайман, а рядом с ним пожилой креол[161]. В серапе[162] и соломенной, покрытой росой, шляпе.
— Посланец от Мигеля, — кивнул на него вождь. — Приплыл на моторной лодке.
— Си, сеньор, — блеснул тот зубами. — Нам нужно отправляться.
Тепло попрощавшись с Лисаной, широко открывшей глаза, я положил в ее ладошку один из своих алмазов, после чего обнял ее, прошептав, — это тебе, на память, вскинул на плечо заранее приготовленный рюкзак с пожитками, и мы вышли в туман, расцвеченный утренней росою.
Деревня спала, к нам подбежали две бодрствующие собаки, и, обнюхав креола, умчались, прыгая и играя.
На берегу я опустил рюкзак в небольшую лодку, поле чего мы с Кайманов тоже крепко обнялись.
— Жаль, нельзя попрощаться со всеми пираха, — вздохнул я, оглянувшись на ставшее мне родным селение.
— Я скажу им, что тебя срочно вызвали на небо, — улыбнулся Кайман.
— Ладно, бывай, шмыгнув носом, — хлопнул я по плечу друга и шагнув в посудину.
— Бывай, — повлажнел он глазами. — Мне кажется, мы еще встретимся.
Затем Хосе, — так звали креола, оттолкнулся от берега шестом, а когда лодка сплавилась на пару сотен метров вниз, запустил мотор.
— Чух-чух-чух, — нарушил он тишину утра.
— Ну, как добрались? — встретил меня на усадьбе, сеньор Мигель. В белом полотняном костюме и такой же, как у Хосе шляпе, он прогуливался в саду с величаво шагающим, здоровенным сенбернаром.
— Спасибо, хорошо, — поставил я у ног рюкзак. — Серьезная у вас собака.
— Это Патрик, — потрепал по холке разглядывавшего меня пса хозяин. — Малыш, познакомься с нашим гостем.
«Малыш», весом под центнер, пустил слюни и шлепнул мне в ладонь тяжелую лапу.
— Очень приятно, — рассмеялся я. — Будем друзьями.
— Ф-фух, — ответил Патрик, завертев в подтверждение хвостом. Знакомство состоялось.
— Ну а теперь, давайте позавтракаем, — сделал радушный жест в сторону дома сеньор Мигель. — А то я вас очень рано поднял. Но так надо. Чем меньше глаз — тем лучше. Знаю по своему опыту.
— Лишние глаза нам ни к чему, — согласился я. И мы направились к дому.
Там, в обеденном зале, уже был накрыт стол на двоих. Молчаливый слуга в белой куртке разлил по чашкам дымящийся кофе и подвинул каждому по тарелке горячих гренок с ветчиной, а к ним уже очищенные яйца.
За завтраком хозяин сообщил, что вопрос о моей отправке решен.
Через неделю из Пуэрто-ла-Крус в нужном направлении отправляется танкер с колумбийской нефтью, и его капитан — приятель сеньора Мигеля, согласен взять меня на борт в качестве боцманского помощника.