Отыскав глазами в череде следующих друг за другом магазинов нужную мне вывеску, я попросил водителя остановиться и вышел из машины.
Заведение было чем-то вроде универмага.
Пройдя в отдел писчебумажных принадлежностей, я приобрел толстую, в сотни две листов тетрадь формата А-4 в кожаной обложке, а к ней китайскую авторучку с золотым пером и пару флаконов синих чернил.
Взяв у продавца пакет и сказав тому «спасибо», ради интереса побродил по другим отделам, среди которых обнаружил музыкальный.
Там, в числе национальных инструментов, на витрине красовались несколько гитар, матово блестящих лаком.
— Позвольте вон ту, — указал я пальцем скучающему продавцу на шестиструнную.
— Пожалуйста, уважаемый, — снял тот с витрины товар. — Японская. Рекомендую.
Инструмент имел логотип фирмы «Ямаха», был знаком, и, положив пакет на прилавок, я его чуть подстроил.
Затем, заскользил пальцами по грифу и напел популярную композицию группы «Битлз», «Восходит солнце».
Когда прозвучал завершающий аккорд, рядом с открытыми ртами стояли несколько зевак. Монаха играющего на гитаре, да еще исполняющего песню на английском, они видели впервые.
— Беру. И еще дайте чехол, — сказал я продавцу, отсчитывая хрустящие купюры.
Вернувшись назад, я прихватил покупки, отпустил водителя и поднялся к себе наверх.
А поскольку небольшая порция музыки породила ностальгию, извлек из чехла гитару, после чего уединился на террасе.
Там, усевшись в шезлонг, глядя на далекую череду гор и тихо перебирая струны, стал вспоминать, что бы такое исполнить. Песен, самого различного жанра, я знал достаточно, но хотелось чего-нибудь душевного.
— Давай «Последнюю поэму» — тихо сказали внутри. — А мы послушаем.
Ветер ли старое имя развеял,
Нет мне дороги в мой брошенный край,
Если увидеть пытаешься издали,
Не разглядишь меня, не разглядишь меня
Друг мой прощай…
ответил я вечными словами индийского мудреца и философа, взяв первые аккорды.
Я уплываю, и время несет меня с края на край,
С берега к берегу, с отмели к отмели
Друг мой прощай. Знаю когда-нибудь,
С дальнего берега давнего прошлого,
Ветер весенний ночной,
Принесет тебе вздох от меня,
вольно и свободно понеслись в бледный купол ноябрьского неба, теперь уже песенные строки.
Ты погляди, ты погляди, ты погляди,
Не осталось ли что-нибудь после меня,
В полночь забвенья на поздней окраине,
Жизни твоей, ты погляди без отчаянья.
Ты погляди без отчаянья…
призывал мой голос словами того, кто написал столь глубоко и проникновенно.
Вспыхнет ли, примет ли облик безвестного,
Образа будто случайного,
Примет ли облик безвестного образа,