Через это неприятие проходил всякий близкий или родственник больного, для меня не стало подобное открытием. Я просто умела наблюдать.
Упрямо мотнув головой, я подошла ближе и почти насильно всунула чашку в руки Адисы. Он принял кофе, недоуменно буравя меня черными глазами. Я отошла и устроилась напротив ног девочки, немного прислонившись к кровати. Стоять было тяжело, но я не собиралась признаваться в собственной слабости. Незнакомцу так точно.
Мужчина потянул воздух, его кадык дернулся в глотательном движении.
– Пейте, – не успокоилась я. – Вижу, что вы голодный. Чашка кофе вам уж точно не повредит. А может и девочка проснется. Она любит кофе?
Адиса сделал пару глотков.
– Я не знаю, что Катенька любит, – пожал плечами он.
Я замялась.
– Как же так? Мне сказали, что вы лечащий врач девочки.
Поймав мой взгляд, Адиса махнул рукой и ответил:
– Я плохо ее знал. Как-то не доводилось общаться ближе.
– Почему? – вопрос сорвался с губ прежде, чем я успела подумать, что мужчине это будет неприятно.
– Катенька аутист, – сказал он, протягивая к девочке руку.
Ладонь замерла на половине движения к ее волосам, наткнувшись на бесчисленные трубочки и провода. Адиса забрал руку и отвернулся.
– В мире таких, как она, не находится места для таких, как мы, – продолжил он.
В его голосе мне послышалась такая обреченность, что захотелось немедленно сорваться с места и убежать. Я крепко зажмурилась, на секунду. А потом резко открыла глаза, вздрогнув от его голоса.
– Это я во всем виноват.
Мне стоило больших трудов не сбить дыхание.
– В чем?
Адиса несколько секунд молчал, будто складывал мысли-пазлы воедино. И эти секунды показались мне мучительной вечностью.
– Я не уследил. Будь я к ней внимательней – ничего бы этого не случилось, – тяжело вздохнул он.
– Не стоит себя винить. Не думаю, что кто-то виноват в том, что случилось с девочкой, – мне самой очень хотелось верить в то, что говорила.
Ведь это означало бы, что и я не виновата и мнимая порча на Влада – просто бред.
– Как вас зовут?
– Даша.
– Так вот, Даша, – продолжил он. – Поверьте мне, такого не должно было быть. Виновные есть. Я точно знаю. И они должны быть наказаны.
Мое лицо застыло, как бесстрастная маска, руки повисли, я почти перестала ощущать вес собственного тела. Мужественное лицо Адисы исказилось жестокостью и решимостью. Я бы не хотела чтобы, такой как он, пришел к известному «виновнику» случившегося.
Влад. Под ложечкой засосало. И пускай я хотела ему отомстить, заставить ощутить тоже самое, что и я… Но я никогда не желала Владу смерти.
Сейчас же, наблюдая за жгучими эмоциями, что сменялись одна другой на лице мужчины, я поняла – такой способен на убийство.