Тетушка Виола стремительно скользнула по сиденью в глубь кареты, явно осознав, почему сестра хотела, чтобы она заперла Мередит снаружи. Она повернулась и улыбнулась, качая головой.
Мередит развернулась и помчалась к дому. Но не успела она достичь крыльца, как дверь захлопнулась перед ее носом, так сильно, что молоточек еще дважды грохнул по ней, прежде чем замереть.
– Черт! – Поток других слов, куда более выразительных, захлестнул ее мозг. О, это вполне в стиле ее вероломных тетушек! Они наверняка послали за Александром, спланировав все заранее.
Вторая карета остановилась перед домом номер 17. Дверца открылась, и Александр спустился на мостовую.
– Мередит, – сказал он. – Мы должны поговорить.
Боже, как бы ей хотелось, чтобы он не был таким потрясающим красавцем. Тогда ей было бы куда проще вспомнить, насколько глубоко он ее ранил, и не отвлекаться на то, как сильно он ей нравится.
– Мне нечего сказать, – прорычала она.
– А мне кажется, нам обоим нужно многое высказать… и объяснить. – Александр зашагал к ней.
Да, да, он определенно прав. Но не сейчас. Боль в ее сердце была еще слишком свежа.
– Уходи. – Она отвернулась, не в силах смотреть на него, и уставилась вдаль.
А потом ощутила, как его рука берет ее за руку и разворачивает.
– Алекс, ты… ты должен знать, что я об-бручена с мистером Чиллтоном, – пролепетала она, в надежде, что это заставит его оставить ее в покое.
– Знаю и именно поэтому я должен поговорить с тобой прямо сейчас. Ты ушла с бала прежде, чем я успел сказать тебе хоть слово.
Мередит сузила глаза:
– Сколько же в вас нахальства, сэр! Я стояла одна в бальном зале, ждала тебя, потому что ты обещал мне прийти туда. Но так и не появился. Вместо этого ты отправил отца нанести мне сокрушительный удар!
– Мередит, ты все не так поняла. Пойдем со мной, в мою карету, и я объясню.
– Напоминаю, что я обещана другому. – Голос Мередит звучал низко и ровно, что удивило ее саму, поскольку ноги под юбкой сильно дрожали. – Что скажут, заметив, что я поднимаюсь в карету распутника?
Александр едва заметно вздрогнул. Она знала, что ее слова жалили его. На это она и надеялась.
– Мне совершенно плевать, кто и что говорит. – Он схватил ее за руку и повлек к карете.
– Алекс, отпусти меня!
– Никогда. – Лорд Лэнсинг коротко кивнул лакею, который послушно распахнул перед ними дверь.
Затем, без предупреждения, он подхватил ее на руки, пронес оставшееся до кареты расстояние, усадил внутрь и забрался следом.
Даже в полумраке кареты Мередит видела, как сверкают его глаза. Протест казался полным сумасшествием, но позволить похитить себя, пусть даже человеку, которого она любила, – разве это не безумие?