— Сэр?
Он не услышал.
— Сэр!
Седовласая звала его обратно.
Он поковылял назад, равнодушно ожидая дальнейшего унижения.
— Сэр! — Голос звучал тревожно и на удивление примирительно, что заставило его выпрямиться.
Лаури наклонился вперед и рявкнул:
— Что?!
Она передала ему короткую телеграмму:
— Сэр, извините, я...
— Замолчите.
Он прочел телеграмму. Это не заняло много времени и окончательно сбило его с толку.
— Кингстон, — пробормотал Лаури. — Дальний Запад...
Более того, самый западный форпост Линии. Минимум две недели пути. Локомотив «Ангелус» идет на восток, значит, придется дождаться Локомотива Свода, который довезет его до Харроу, откуда, может быть, Локомотивом «Харроу» можно будет добраться до...
— Приношу свои извинения, сэр, — повторила женщина, — во всей этой суматохе я совершенно забыла...
Он улыбнулся, обнажив тщательно отбеленные зубы:
— Как вас зовут, женщина?
Телеграмма гласила:
«МЛАДШЕМУ СМОТРЯЩЕМУ III РАНГА АРМИИ ЛОКОМОТИВА „АНГЕЛУС“ ЛАУРИ: СТАНЦИЯ КИНГСТОН. ОТСТАВИТЬ ВСЕ ПРОЧИЕ ДЕЛА. БЕЗОТЛАГАТЕЛЬНО».
Подпись отсутствовала.
Кридмур покинул судно той же ночью. Спрыгнул с кормы и приземлился среди камышей, черепах, жаб и змей, провалившись по колено в прибрежную грязь. Усмехнулся и подумал: «Вот тебе и служба. Во всем ее великолепии».
— Да, Кридмур, — услышал он голос Хозяина. — Нашем великолепии. Иди на север. Туда, за горы, за лес.
— У нас там дела? Хотите, чтобы я кого-то прикончил?
— Не обязательно. Нам нужен очаг, Кридмур. Ложа пылает неугасимо, и ты должен услыиатъ об этом от нас всех.
— Я помню. К чему такая спешка?
— Ты слишком долго сидел без дела. Ступай на север.
Огни судна медленно удалялись вниз по реке, оставляя Кридмура в ночи одного. Вздохнув, он моргнул и продолжал моргать, пока не привык к темноте. На глаза опустилась серая пелена: детали окружения стали болезненно четкими и резкими, каждый шорох камыша резал слух, как ножом. Ночное зрение — особенность Стволов. За шесть лет, проведенных среди огней и людской толпы, Кридмур почти забыл, каким видят мир Стволы.
Жабы и змеи! Он упорно продирался через камыши и грязь. Лягушки урчали, а черные зимородки с пронзительным криком разлетались из-под ног.
Туда, Кридмур.
Голос отдавался в голове болью — резал, царапал и обжигал.
Пистолет, служивший жилищем Хозяину, пульсировал на бедре, точно рана, только боль становилась снова привычной.
Он взобрался по берегу на пригорок и обернулся, но от судна уже не осталось и следа.
Когда хозяева зовут, отказывать им нельзя. Кридмур об этом прекрасно знал.
Тем, кто только начинает служить Стволам, хозяева обещают силу, свободу и славу — невозможно даже представить, что когда-то захочется сказать им «нет». Первый десяток лет человек и оружие сосуществуют в диком, возбуждающем единстве. Так случилось и с Кридмуром. Стволы нашли его, когда он запутался и потерял цель в жизни — уже немолод, но все еще неприкаян: ни семьи, ни приличной работы, а кредиторов больше, чем друзей.