И теперь, наблюдая за состоянием так называемой элиты вокруг, я рада, что не являюсь одной из них.
— Простите.
Я отхожу от раковины и оборачиваюсь. Стараясь выглядеть беспечно, о дверной косяк оперся парень, однако его обмякшая поза сигнализировала о том, что он пытается держать себя в вертикальном положении. Спереди его каштановые волосы чуть длиннее и рассыпаны по лицу, а расфокусированные карие глаза устремлены в моем направлении. Он один из завсегдатаев. Я не обращаю на таких особого внимания, однако этот был симпатичным, а такие никогда не остаются незамеченными.
— Да? — резко произношу я.
Его глаза скользят по моей фигуре. Невероятно… Я распрямляю рукава и смотрю на него, подняв бровь.
— Ты соседка Эбби?
— А ты кто?
— Эван. — Он потирает нос. — Ты не студентка?
— Верно, я та, что не валяется на полу в пьяном угаре, уставившись в собственный пупок.
Эван делает шаг вперед, придерживая себя одной рукой, пока я поднимаю паруса остроумия над его головой.
— Почему?
— Почему я не валяюсь на полу пьяная?
— Почему ты не студентка?
— Потому что вместо этого я работаю.
— Хм-м-м.— Он замолкает и хватается за раковину в поисках стакана. Я передаю ему запасной. — Провалила?
— Провалила что?
Эван наполняет стакан.
— Или ты недостаточно умна для универа? Что ты делаешь? — Он выпивает воду в три глотка и вытирает рот рукой.
Высокомерный кретин.
— Все правильно. Я недостаточно умна. Я буду жить с Эбби до тех пор, пока не найду хорошего мужчину и не выйду замуж, после чего у меня будет 2, 4 ребенка>2 и дом за городом. Раз я не студентка, у меня не может быть будущего.
Эван оперся о раковину.
— Справедливо.
О, Господи, он принимает мои слова за чистую монету. Сколько он выпил?
— То есть ты думаешь, что те, кто не пошел в университет, стоят ниже тебя? — задаю вопрос я.
Я уже поняла, что друзья Эбби глядят на меня свысока. Перевернутый снобизм>3, на вершине которого местные ненавидят студентов, а студенты местных. Я никто. Я не могу выиграть.
Теперь мы стоим ближе, от него воняет алкоголем и травкой, а также слабым отголоском дезодоранта, задержавшемся на одежде. Футболка Эвана собирается и приподнимается, когда он прислоняется к раковине. Он в хорошей форме, очевидно, качается. Я никак не могу остановиться и разглядываю его. Под локонами скрываются темно-карие глаза. Противоречащие глаза. С негодованием вынуждена признать, что в нем есть нечто сексуальное.
Даже несмотря на то, что он придурок.
— Что ж, прошу меня извинить, — говорю я.
Он прыскает.
— Что смешного?
— Говоришь как королева.
Только не снова. Дерьма мне хватает и на работе. Я переезжаю из Челтнема в Йоркшир и неожиданно оказываюсь «заносчивой девушкой из графства».