– Вот Малая Нева. Вот здесь, у Биржевого моста, Ватный остров, а на нем – казенный винный склад номер два. Охрана поручается вашему заводу. Выступать немедленно.
– А оружие? – спросил Бушмакин.
– Вы считаете, что против обманутых людей нужно оружие? – удивился Сергеев.
…Построились в колонну. Так уж получилось, что впереди, рядом с Сергеевым, оказались и Коля с Бушмакиным. Молча вышли за ворота завода и направились к набережной Невы.
У Летнего сада колонну догнала Маруська. Через плечо у нее висела огромная санитарная сумка военного образца.
– Женщинам в таком деле места нет, – сказал Сергеев.
– А где женщинам есть место? – ехидно осведомилась Маруська. – В двуспальной кровати?
– Ну и язычок, – покрутил головой Сергеев.
– Она теперь не уйдет, – сказал Бушмакин. – Бесполезно.
Маруська пристроилась рядом с Колей и старалась шагать в ногу.
– Горемыкинская Виолетта дала, – она похлопала по сумке. – Шептуну старому, Горемыкину, еще когда он председателем был, такая сумка по должности полагалась. В коридоре на вешалке висела. Мало ли… А вдруг они себе бо-бо сделают? Не просто ведь шептун. Пред-се-да-тель совета министров…
Впереди, слева, открылся Ватный остров. Он сплошь был застроен одноэтажными, барачного типа складами. К острову вел утлый деревянный мост.
Сергеев остановил колонну. Вдалеке тускло маячил купол Исаакия, ближе виднелась Ростральная колонна. Слева, в Петропавловке, слегка дымили высокие трубы Монетного двора…
Коля вертел головой во все стороны и восхищенно цокал.
– Переполняют впечатления? – улыбнулся Сергеев. – Наш город красив…
– Я так мыслю, – подошел Бушмакин. – Все сосредоточиваемся на острове. Если что – мост аннулируем.
– Как?
– Выкатим на середину бочку спирта, подожжем и – покедова! – весело сказал Бушмакин.
– Складской скрылся! – подбежал Вася. Рядом с Васей – статный голубоглазый парень в порванной студенческой тужурке. – А это, – Вася весело улыбнулся, – Никита, сын нашего мастера.
– Вы что, студент? – с сомнением посмотрел на него Сергеев.
Никита оглядел свою форму, пожал плечами:
– Нет… Это я купил по случаю, чтобы утешить отца. Он, видите ли, мечтал, что я стану студентом. Ну и пришлось притворяться. Из человеколюбивых побуждений, так сказать. Год сходило, а перед самым двадцать пятым октября отец увидел меня на Сытном рынке – я дрова таскал – все понял и выгнал из дома.
– Как он? – спросил Сергеев у Бушмакина. – Ничего?
– Отец – колеблющийся, – сказал Бушмакин.
– А Никита – свой в доску! – вдруг заявил Вася. – Я за него ручаюсь!
– Ручаешься? – усмехнулся Бушмакин.