- Я убегу, а ты?
Он пожимает плечами. Его убьют, если догонят.
- Я готов рискнуть.
- Нет, - говорю я.
- В Кьеринге я наймусь в городскую дружину или, лучше, к купцам, в охрану обозов, там хорошо платят. У меня есть немного денег, еще с того похода, мы построим дом. На горе, с видом на море. Море там, конечно, холодное, но красивое, зеленые фьорды... Осенью, говорят, морские драконы подплывают к самому берегу.
Он говорит так серьезно... словно верит сам.
Драконы...
Но он не верит.
И твердо знает, что я откажусь. Это мечта. Просто мечта.
- Почему ты не уйдешь туда без меня? - спрашиваю я.
Он хмурится, на скулах двигаются желваки.
- Не могу. Я поклялся служить лорду Олтару.
- Вот видишь, - говорю я. - Ты тоже не можешь.
- Не могу, - тихо отзывается он.
Глядит мне в глаза. Ради меня, он готов совершить невозможное. Готов на все. А я...
Огнем вспыхивают щеки. Становится стыдно за себя, за свою нерешительность, и обидно одновременно. Я даже пытаюсь встать, но Ивар не отпускает.
- Подожди, - говорит он. - У нас еще есть время.
Его губы горячие... он уже целует мою шею, и грудь и живот... прикосновения обжигают и кружится голова.
- Я очень-очень тебя люблю, - шепчу я.
--
Все началось не так и не там.
Помню, два месяца назад мы сидели с Мишкой в кафе.
Пучеглазый дракон задумчиво таращился на людей, сидящих за столиками. Дракону, пожалуй, было скучно: люди как люди, сколько ни таращся, ничего нового не высмотришь. Кажется, если бы я вдруг сейчас взяла да разделась и начала голышом танцевать на столе канкан, дракон бы даже глазом не моргнул. Тоска же. Хотя, голышом канкан не танцуют...
По шее дракона, из-за уха вниз, бежала трещина, старательно замазанная краской.
- Ты счастлива?
- Что? - я вздрогнула.
Мишка примеривался съесть очередную сушину с тунцом, уже в соус макнул, и смотрел на меня совсем как тот деревянный дракон. Странно так смотрел.
- Ну, скажи, ты счастлива? - переспросил он.
Сегодня утром мы подали заявление в ЗАГС.
- Да, счастлива.
Дракон покосился на меня, кажется, неодобрительно.
Счастлива. Разве не этого я хотела?
Мишка отправил сушину в рот, принялся жевать. Я вздохнула. Поняла, что вечер начинает меня тяготить. Хочу домой, в тишину, в кроватку, и спать, свернувшись калачиком... Одна. Но просто так уйти не очень вежливо, пожалуй.
Я поковыряла вилкой салатик.
Слева над нами работал телевизор, показывали какого-то бородатого дядьку, который бросил все и уехал жить в Сибирь. Продал квартиру, новенький внедорожник, продал свое дело, а теперь выращивает капусту на огороде, и весьма счастлив. Говорит, наконец-то обрел душевный покой.