Четверг, 23 декабря, 10 часов
Этот тип — крепкий орешек, который не так-то просто расколоть.
Джамиля шаркает туфлями на микропористой подошве по раскрашенному под паркет линолеуму в комнате для допросов, шагая туда-сюда перед сидящим Жозе Дюпра, который недавно вышел из тюрьмы и уже опять угодил в полицию. Парня задержали сегодня в шесть часов утра на квартире в центральной части Безансона (в котором, кстати, ему находиться запрещено), вытащив из теплых объятий его «Дульцинеи». Да, сегодняшнее пробуждение Жозе было, конечно, не из приятных!
Сейчас он сидит на стуле, и одна его рука пристегнута к этому стулу наручниками.
— Какого черта тебя занесло в Безансон? Ты ведь знаешь, что тебе запрещено находиться в этом городе!
— Я приехал в Безансон, чтобы немножко потрахаться, капитан! У вас есть против этого какие-то возражения? Разве это запрещено Уголовным кодексом?
— Ну-ну, давай, умничай!
— Я хочу поговорить со своим адвокатом! — вдруг требует Дюпра.
— Он придет в течение предусмотренного законом срока.
— Придет, как же! Я уверен, что вы ему даже не звонили!
— Нам, к сожалению, действительно пока еще не удалось с ним связаться! — усмехается капитан Фасани. — Лучше расскажи-ка мне, чем ты занимался в понедельник тринадцатого декабря между шестью часами вечера и полуночью.
— Я ничего не собираюсь вам рассказывать!
— Да уж лучше бы тебе не пытаться отмалчиваться…
— А в чем конкретно меня обвиняют?
— Ты помнишь майора Бенуа Лорана?
Дюпра недовольно морщится.
— Этого прохиндея забыть очень трудно!
— Ты помнишь, как ты угрожал ему после того, как он арестовал тебя?
Жозе пожимает плечами.
— Так я ж тогда нервничал… Я, когда злюсь, могу наговорить черт знает что!.. А почему вы задали мне этот вопрос?
И вдруг его лицо расплывается в улыбке, а бычьи глаза начинают поблескивать, как будто ему в голову пришла необычайно приятная мысль.
— Неужто Лорана кто-то пришил? Я угадал? Его укокошили? Вот здорово! Одним легавым меньше!
Джамиля отпускает задержанному такую сильную оплеуху, что Дюпра едва не слетает со стула. Он возмущенно смотрит на ударившую его женщину, но даже не пытается дать ей сдачи.
— Тебе повезло, что ты баба…
— Заткнись!
— Непонятно, мне все-таки надо что-то рассказывать или на самом деле заткнуться?
— Чем ты занимался тринадцатого декабря?
— Ну… По правде говоря, я не очень-то хорошо помню. Подожди-ка… Я был, конечно же, с какой-нибудь красоткой!
— Я уже начинаю терять терпение, Дюпра…
— Ты, прежде всего, теряешь время, милочка! Видишь ли, даже если я ужасно обрадовался тому, что кто-то сумел укокошить этого гада, это отнюдь не означает, что я причастен к убийству! Лорана, к моему огромному сожалению, прикончил не я! Конечно, я и сам бы с удовольствием это сделал, но, можешь мне поверить, его укокошил кто-то другой!