Она никогда специально не старалась очаровать всех мужчин и тем самым свести на нет шансы всех остальных девушек. Это получалось само собой как почти все, что она делала. Она чаще приказывала чем обольщала, была скорее ядовитой, чем приветливой и терпеть не могла всякие увертки и плутни. Сильная и уверенная в себе, Тиффани Корт везде приковывала к себе всеобщее внимание. Люди дарили ее своей любовью щедро и незаслуженно, но сама она почти никогда не обращала на это внимания и уж, конечно, не отвечала взаимностью.
Но, возможно, обожание, которым ее окружали, не было ею вовсе не заслужено, потому что уже один взгляд на нее доставлял удовольствие. Она была высокого роста — пять футов и десять дюймов, — изящна и стройна, и хотя фигура ее казалась хрупкой, движения были полны силы и энергии. Удлиненные шея, руки и ноги, тонкая талия, узкие бедра, высокая округлая грудь придавали ее внешности особую пикантность. Тем не менее, взгляд стороннего наблюдателя не задерживался на этих прекрасных формах, а с жадностью возвращался к ее>: лицу — с жадностью, потому что его черты и краски притягивали мужчин как магнитом. Зимой ее кожа была матово-белой, как цветок магнолии, а летом приобретала оттенок заварного крема. Ее губы были вишнево-красными, волосы иссиня-черными, словно ягоды черники или терновника, и, казалось, не было мужчины, не мечтавшего коснуться их своими губами. На тонком сердцевидном лице выделяюсь огромные фиалковые глаза, оттененные длинными густыми ресницами. Прямой и смелый взгляд этих глаз, в которых сквозили энергия и ум, был лишен какого-либо кокетства.
Тиффани Корт была бы восхитительна и в лохмотьях. Но, имея к тому же возможность носить самые изысканные наряды и драгоценности, она производила такой ошеломляющий эффект, что затмевала самых блистательных дам Нью-Йорка, оставляя их безгласными, со зло прищуренными от зависти глазами. И вот, вновь крутанув зонтик, Тиффани вышла из комнаты и стала спускаться по лестнице к своим гостям.
— Сегодня у вас хорошее настроение, Тиффани.
На этот раз своим кавалером для пешей прогулки она выбрала именно его, и Фрэнку Уитни казалось, что у него выросли крылья. На его открытом лице застыло выражение полного блаженства.
— А разве у меня бывает плохое настроение?
— Нет, но вы далеко не всегда отправляетесь на пикник пешком, вместо того чтобы ехать в коляске, как все остальные!
— Прогулка поднимет мне аппетит.
Ее глаза, полные лукавства, смеялись.
— Вы что-то задумали, — обвиняюще заявил Фрэнк.
Она не ответила, только опустила свои длинные ресницы и невинно улыбнулась.