Оркестр Павловского полка загремел туш.
— Ур–ра! — закричали офицеры полка, прибывшие по такому случаю из Красносельского лагеря.
Генералы Щербачёв и Троцкий подошли поздороваться к Рубанову–старшему. Офицеры, во главе с Ряснянским, в лёгкую уже принявшие на грудь, принялись качать виновника торжества. Ирина Аркадьевна влилась в компанию кумушек: графини Борецкой, княгини Извольской и баронессы Корф.
— Опаздывает невестушка, — поджала губы баронесса.
— Так и положено, — вступила в полемику Извольская.
— Мужей сразу следует брать в руки, — поддержала её Борецкая.
— Шаферы, вы где? — спустился, наконец, на грешную землю с горних высей Аким, оправляя белый китель.
— Здесь, ваше превосходительство, — выступили вперёд Гороховодатсковский с Будановым.
— Во–первых, вот вам деньги, угостите мою роту… Во–вторых, вы, господин Буданов, шафер моей невесты. А вы, сударь Гороховодатсковский, надо мной венец держать станете. От этого будет вам счастье, радость и скорая женитьба, — на оптимистичной цыганской ноте закончил инструктаж жених.
— Да-а! Непростое дело — жениться, — выразил общее мнение Ряснянский. — А вон и невеста прибыла, — кивнул головой в сторону подъезжающей кареты. — Прощайте, мой друг, — пожал руку Акиму, развеселив офицеров.
«Какие у меня красивые сыновья», — залюбовалась детьми Ирина Аркадьевна, с нежностью глядя на статных, в белых кителях с орденами, молодых офицеров.
— Ступай, Аким, получать Божие благословение, — перекрестила она сына, расцеловалась с матерью Ольги и поздоровалась с невесткой.
В притворе храма, как их учили, обручающиеся встали отдельно: Аким справа, Ольга — слева. Священник вынес из алтаря Крест и Евангелие, затем епитрахилью[8] соединил руки жениха и невесты.
Аким почувствовал, как засосало под ложечкой, а Ольга — неземное счастье.
Перекрестив зажжёнными свечами, протянул их молодым. Приняв свечи, они тоже перекрестились и подождали, пока священник возвратится с кольцами, лежащими в алтаре на святом Престоле.
«Господи! Как ужасно чешется нос, — перекрестился Аким. — Явно к выпивке».
Шаферы, волнуясь не меньше молодых, приняли кольца и, согласно ритуалу, трижды произвели их обмен между женихом и невестой.
Певчие запели: «Слава Тебе, Боже наш, слава Тебе!», и Аким с Ольгой, ведомые священником, направились в центральную часть церкви, встав перед аналоем на белое подножие.
«Белый платок символизирует радость и целомудрие вступающих в брак», — вздохнул Аким, потеряв чувство торжества момента до такой степени, что даже не услышал вопрос священника:
— Имеешь ли, раб божий Аким, произволение благое и непринуждённое, и крепкую мысль, взять себе в жёны рабу божию Ольгу?