— Ежели точным быть, случилось это 23 декабря, — пригладил на обе стороны от пробора, волосы.
«Правда, что ли, вода у нас — дрянь. И Ванятка темнее стал, — глянул на свою причёску в зеркало. — А я, как бы, блондинестее делаюсь. Что за метаморфозы?»
— … Депутацию нашего Союза Русского Народа возглавлял господин Дубровин: «Мы с нетерпением ждём созыва Государственной Думы, которая дала бы возможность нам, русскому народу, избрать уполномоченных, преданных Тебе, Государь и Отечеству. Державе нашей Православной», — поклонившись царю, произнёс он и преподнёс самодержцу знаки Союза.
— А государь чего? — заинтересованно слушал рассказ о встрече с Николаем Рубанов–старший.
— Царь согласился принять знаки для Себя и Наследника и произнёс: «Объединяйтесь русские люди. Я рассчитываю на вас».
— Молодцы! На–ка, выпей коньяка, Иван, — поднёс конюху полный бокал. — Подумаю, и тоже в ваш Союз запишусь.
Поздним вечером Иван, управляя санями, повёз молодых господ на Мойку 24, к Донону.
Благообразный швейцар с пушистыми бакенбардами, с почтением кланяясь, раскрыл перед ними дверь и передал «на руки» слащавому служителю, который довёл господ до гардероба, где на приехавших набросилась толпа гардеробщиков, принимая кто шубу, кто шинель, кто шапку.
— Спасибо, хоть платье на тебе оставили, — пошутил Аким, справляясь у важного метрдотеля с расчёсанной надвое бородой, прибыл ли подпоручик Дубасов.
— Разрешите доложить — здеся, ваше превосходительство. Они велели-с — кто спросит, тащить за его стол.
— О-о! Рубанов, — издалека ещё, перекрыв все ресторанные звуки, заорал Дубасов.
— Благодарю, дальше мы по голосу найдём, — отпустил метрдотеля Аким.
— Действительно, заблудиться никак невозможно, — улыбнулась Ольга и ахнула, увидев за столом давних своих подруг: Полину и Варю.
— И «водоплавающие» тут, — не успев поделиться мыслями на этот счёт, попал в клещи дубасовских рук.
— Дружище, как рад тебя видеть, — хлопал тот по спине Акима. — И вас, сударыня, тоже, — поцеловал женскую руку.
— Помнишь, в летнем лагере мы пили за диафон?
— За звуковой прибор на маяке, который слыхать за шестьдесят морских миль? Разумеется, помню.
— Как выйдешь в отставку, сможешь его заменить… Дроздовский… Мишка, — обрадовался Аким и кинулся обнимать поднявшегося со стула товарища.
Затем, расшаркавшись по–гофмейстерски, поцеловал дамам ручки и зачем–то, перекрыв диафон, рявкнул: «Щука!» — развеселив их, удивив жену и удручив Дубасова.
Подошедший с тремя официантами метрдотель на некоторое время отвлёк от разговоров.
— Вот карта меню, дамы и господа, может, желаете ещё что заказать? — обратился в основном к вновь пришедшим.