– А маги вообще чокнутые, – хмыкнула я в ответ. – Еще и не такое могут наговорить. Но не всему же следует верить?
Винсент пожал плечами и ничего не ответил, но молчать с ним тоже оказалось неожиданно комфортно и приятно. Или я просто настолько истосковалась по живому человеку рядом, который был бы заинтересован именно во мне самой.
Раньше думала, что мне совсем не требуется общество себе подобных, что можно прожить вот так всю жизнь, курсируя между участком и моим старым, разваливающимся на части сумасшедшим домом, и прожить если не счастливо, то хотя бы терпимо.
Но сейчас, уж не знаю, по какой причине, мне нравилось куда больше, и когда за нами двоими закрылась дверь моего старого дома, на душе почему-то стало тепло и спокойно.
– Я останусь? – спросил Винсент спокойно и без какой бы то ни было неуверенности.
Похоже, ни на секунду не сомневался в том, что ответ будет только положительным. Разочаровывать его я не собиралась.
– Оставайся… А твои вещи?..
Халат я, конечно, могла, как и до этого, предоставить… Но с той же зубной щеткой, скорее всего, возникнут накладки.
– Я их утром не забирал, – хитро улыбнулся он, – а ты была такая заполошенная, что даже не обратила внимания.
Вот и стало ясно, кто на самом деле управляет происходящим. Точно не я.
Как и не мне пришло в голову начать целоваться прямо в коридоре. Хотя протестовать против такой наглости я точно не захотела. Не то чтобы мой опыт был так уж велик… Но я готова была поспорить: мои немногочисленные бывшие Винсенту в подметки не годились.
– Ты против? – зачем-то спросил у меня мужчина, когда воздух закончился, и все-таки пришлось друг от друга оторваться.
За время затянувшегося поцелуя ему удалось предельно откровенно донести до меня свои намерения. И у меня не возникло желания протестовать. А еще оказалось, что, несмотря на обманчивую худобу, физически он сильней… Раньше это могло напугать, теперь почему-то нет.
Я хрипло рассмеялась.
– Винсент, в одном могу заверить: если бы я была против, то дала бы это понять предельно ясно.
В беспроглядном мраке коридора разглядеть выражение лица оказалось практически невозможно. Быть может, и к лучшему.
– Ударом в челюсть? – весело осведомился он.
– Есть множество уязвимых мест.
А дом замер, словно бы затаился, не тревожа нас ни шорохом, ни звуком. Разум вопил, что я наверняка поступаю неправильно, а еще почему-то, что мама бы точно не одобрила происходящего… Но иногда я с огромным удовольствием игнорировала голос разума.
Вверх по лестнице я повела Винсента сама.
Пусть даже утром обо всем пожалею… Да черт с ним! Главное, сейчас я прекрасно понимала: если все прекратится, то жалеть буду куда сильней… Главное, я понимала, чего именно хочу… И, пожалуй, это первое сильное желание за долгое время…