Ко всему прочему она как будто ещё чувствовала пальцы Хальвдана на запястьях, и в воздухе будто до сих пор витал его запах. От этого на шее приятно поднимались волоски. Млада провела ладонью по лицу, отгоняя неуместные, давно позабытые ощущения.
«Ты — огонь и вода, ты — ветер и песок. Ты — стихия, которая ничего не чувствует, но знает тысячу способов убийства. Ты мертва, но нет никого живее и сильнее тебя. Помни это».
— Я помню… — одними губами произнесла Млада.
Она помнила все уроки Наставника. И потому это пройдет. Нужно лишь привыкнуть.
Оказалось, заданием князя для Хальвдана было привести в дружину лучших воинов восточного ополчения. Но поговаривали, мол, причина того, что князь отослал воеводу из детинца, совсем другая. Как бы то ни было, только прибывшие кмети наряду с остальными сейчас толклись во дворе, иногда уходили в кузню, видно, чтобы подобрать себе оружие, шумно знакомились с дружинниками и даже верегами. Те встречали их с заметной прохладцей во взглядах. Новичков оказалось не так и много — всего несколько десятков. Но целый день во дворе и на ристалищах царила лёгкая неразбериха, которую пытались унять мастера обучения и сотники.
Жизнь вокруг плескалась, как вода в бурной реке — Млада чувствовала себя врытым в землю камнем на её пути. Она постоянно оказывалась не у дел. И в конце концов отчаялась переговорить хоть с кем-то из старшин, чтобы её определили для обучения отроков. Тренировки вместе с другими кметями она считала для себя бесполезными. Но от неё лишь отмахивались. А кто и посмеивался.
Млада молчала и терпела. А потом отправилась в дом, махнув на всё рукой. Только не дошла.
Кто-то из верегов окликнул её походя:
— Что же ты всё мимо и мимо, криг’хэррэ?
И Млада пошла бы себе дальше — подобные окрики приходилось слышать за сегодняшний день уже не раз. Но уж больно стало интересно, что значит то слово, которым её называл утром Хальвдан, а вот теперь и этот верег. Она остановилась и повернулась к светло-русому парню, который тут же довольно усмехнулся. Он стоял, прислонившись спиной к стене дружинной избы, и щурился на солнце. Его голубые глаза казались невероятно яркими.
— Что это значит?
Верег приподнял брови.
— Что именно? — по-немерски он говорил не так чисто, как воевода, но уверенно и бегло. — Криг’хэррэ? — Млада кивнула. Верег на мгновение задумался. — Воительница. Так у нас на Клипбьёрне[7] называют воительниц. И там их гораздо больше, чем здесь. Глядя на тебя, мне даже вспоминается дом, — он снова улыбнулся. — Только косу бы тебе… посветлее. И погоду здесь похуже. На Клипбьёрне, поди, дождями всё залило.