Луиза нахмурилась.
– Хмуриться пошло, моя девочка.
– Как и отчитывать свою племянницу прилюдно, – тихо парировала Луиза. – И, да, я, кажется, догадалась, – громче добавила она. – Это была Медея.
– Браво! – откликнулся Киркпатрик. – Она убила дракона, позволив Ясону забрать Золотое руно. Словно ангел-мститель!
Мямля. И простофиля.
– Можно было придумать новую фигуру речи, – сказала леди Ирвинг.
– Так это было Золотое руно? – Миссис Протероу засмеялась. – Жалко медвежью шкуру. Она уже никогда не будет прежней.
– Так что там за буква? – спросила леди Аллингем. – «М»? Потому что Медея начинается на «М»?
Луиза пожала плечами.
– Или «Я» – первая буква имени «Ясон», или «А» – начальная буква «Аргонавтов».
Между тем актеры торжественно прошествовали за кулисы, так и не развеяв сомнения зрителей.
Третью сцену разгадать оказалось несложно даже для леди Ирвинг, которая никогда не считала себя особенно начитанной.
Локвуд в импровизированных доспехах держал в руках большую подушку. Остальные актеры стояли шеренгой перед ширмой. Локвуд свалил их всех на пол, используя подушку как таран, затем этой же подушкой свалил ширму и триумфально поставил ногу на лежащего на полу мистера Чаннинга.
Через некоторое время «мертвецы» поднялись, водрузили ширму на место и дружным маршем проследовали за дверь.
– Очевидно, речь идет о Трое, – сказал лорд Везервакс, как только актеры скрылись.
Леди Ирвинг развернулась и уставилась на старого пьяницу. Зашелестели шелка, поскольку все прочие зрители последовали ее примеру.
Везервакс допил все, что оставалось у него в бокале.
– Ну, я хочу сказать, что тут и гадать было не о чем. Стены пали – Троя пала. – Лорд Везервакс пытался сдержать икоту. – Никогда бы не мог представить Локвуда в роли Энея. Не его амплуа.
Луиза фыркнула.
– Фыркать пошло, – напомнила племяннице леди Ирвинг. Пожалуй, услышать ее из-за шума могла только Луиза. Все наперебой излагали возможные версии.
– А-З-О-Т?! – выкрикнула Сильвия Аллингем.
Хавьер любит химию?
– Или А-М-О-К, – сказала Луиза.
Если его интересует психиатрия.
Она снова порозовела, очевидно, представив Хавьера в состоянии буйного помешательства.
Леди Ирвинг хмыкнула, скептически приподняв бровь.
В последней сцене леди Одрин вышла в платье, к лифу которого были прикреплены листья какого-то тропического растения из оранжереи. На голове у нее был венок из тех же листьев. Она держалась за руку мистера Чаннинга, который чувствовал себя явно неуютно из-за приделанных к панталонам листьев. Фредди Пеллингтон стоял на стуле, держа в полусогнутых руках по ветке, отломанной от карликового апельсинового дерева. Локвуд в темном плаще скорчился позади стула, каждые пару секунд выглядывая оттуда и высовывая язык. Затем сунул руку под плащ и вытащил яблоко, положив его в углубление локтевого сгиба левой руки Пеллингтона, после чего похлопал леди Одрин по плечу и, щелкнув по яблоку, дал ему скатиться аккуратно в протянутую ладонь девицы.