– Так и есть, спасибо. Хотите одну? – спросила я, предлагая ему пачку.
Темные глаза сверкнули.
– Благодарю. Вы слишком щедры, сеньорита.
– Сеньорита. Вы могли бы дать один или два урока этому молодому человеку. Он назвал меня мэм.
Мужчина выглядел шокированным и всем видом выражал неодобрение.
– Нет, нет. Это недопустимо.
– И я так сказала.
Он улыбнулся той улыбкой, которую следовало запретить из-за оказываемого влияния на ничего не подозревающих женщин.
– Я с вами не знаком.
Я протянула ему ладонь:
– Елена Эстес.
Он бережно взял ее, повернул и легко коснулся губами, не отрывая взгляда от моих глаз.
– Хуан Барбаро.
Барбаро – великий человек. Игрок в поло с категорией в десять голов. Я никак не отреагировала, чтобы просто посмотреть, как он это воспримет. Мужчину это ничуть не взволновало. Окружавший его примитивный сексуальный магнетизм меньше не стал.
– Эстес, – промолвил он. – Это имя кажется мне знакомым.
Я пожала плечами.
– Ну, меня-то вы не знаете.
– Теперь знаю.
Зрительный контакт: прямой, непрерывный, очень действенный. Его глаза были большими и темными, с роскошными черными ресницами. Дамочки с Палм-Бич каждый месяц отстегивали по шесть сотен, чтобы косметолог наклеивал им такие ресницы, волосок к волоску. Он был загорелым, с буйными черными волосами, спускавшимися почти до плеч.
– Что привело сюда красивую женщину одну в такой скучный вечер?
Я опустила взгляд на фотографии, которые привезла с собой. Желание продолжать игру пропало.
– Я ищу смысл, чтобы внести его в нечто бессмысленное, – ответила я.
Взяла снимок и показала Барбаро как карту Таро.
Широкие плечи Барбаро немного поникли. Он выглядел грустным, когда потянулся за фотографией.
– Ирина.
– Вы знали ее.
– Да, конечно.
– Ее сегодня нашли мертвой.
– Знаю. Наш конюх, Лизбет, сказала мне. Они были близкими подругами. Бедная Бет очень подавлена. Трудно поверить, что нечто настолько жестокое и ужасное могло произойти с человеком, которого мы знали. Ирина… в ней было столько жизни и огня, столько силы в характере…
Он покачал головой, закрыл глаза и вздохнул.
– Вы хорошо ее знали?
– Не очень. Поверхностно. Пересекались на вечеринках, здоровались, немного болтали. А вы?
– Мы вместе работали, – ответила я. – Это я ее нашла.
– Матерь Божья, – прошептал Барбаро. – Мне очень жаль.
– И мне.
Бармен поставил перед ним выпивку, и Барбаро сделал большой глоток.
– Это было последнее публичное место, в котором она была замечена, – сообщила я. – Вы видели ее в тот вечер?
– Мы отмечали день рождения моего патрона, мистера Броуди. Все отлично проводили время. Такого рода отдых оставляет смутные воспоминания, – добавил Барбаро. – Но я помню, что Ирина была здесь. Мы разговаривали.